На первый взгляд ситуация с транзитом российской нефти через Белоруссию до боли напоминает украинско-российские газовые баталии конца 2005 – начала 2006 года. Кстати, газовый скандал у Минска с Москвой в декабре 2006 года также случился, но был счастливо разрешён за две минуты до Нового года. Впрочем, нефтяная проблема – даже не его отголосок, она неразрывно с ним связана.

 

Именно это двойное энергетическое противостояние является первым свидетельством того, что скандалы Киев-Москва и Минск-Москва похожи лишь внешне. Вторым свидетельством глубокого отличия внешне похожей ситуации стал тот факт, что именно Москва оказалась инициатором пересмотра действовавших в энергетической области отношений.

 

Ну, допустим, с газом всё понятно. Срок действия договора, по которому Белоруссия получала голубое топливо практически бесплатно (по 45 дол. за тыс. куб. м) истёк, а Россия давно уже намекала, что больше никто (даже самые близкие союзники) в суперльготном режиме работать не будут – все постепенно перейдут на мировые цены. И о том, что «Белтрансгаз», в благодарность за переходный период придётся продать «Газпрому» тоже давно было известно (уже в начале двухтысячных об этом шли переговоры). Возможно, именно по этой причине белорусы, покочевряжившись для порядка, решили согласиться на российские условия. В конце концов, условия были предложены значительно лучше, чем индейцам, продавшим Манхеттен правительству США за сотню долларов.

 

Но, повторим, конфликт изначально имел двойное дно, и на смену разрешённому газовому вопросу тут же пришёл нефтяной. Нет никаких сомнений, что если бы Россия реально хотела постепенно переводить свои отношения с Белоруссией на новые рыночные рельсы, то она бы удовлетворилась одной лишь газовой победой, нефть можно было отложить и на следующий год, особенно зная нервический характер Лукашенко, его политическую закомплексованность и боязнь, показаться слабым собственному окружению, которое тут же попытается разорвать потерявшего харизму лидера.

 

Введение экспортной пошлины на поставляемую в Белоруссию нефть в 180 дол. за тонну не было горящим вопросом для российской экономики. Бюджет и так лопается от нефтегазовых долларов, которые Минфин вынужден прятать в стабилизационный фонд, чтобы не раздувать инфляцию. «Транснефть» - тоже далеко не убыточное предприятие и спокойно бы потерпела год-два, пока «бацьку» бы тихо дожимали. И дожали бы – не впервой ведь.

 

Но в том то и заключается проблема, что Лукашенко заранее были выставлены совершено неприемлемые условия, с тем, чтобы у него и в мыслях не было согласиться с российскими требованиями. Нужен был именно скандал, именно показательная порка Минска. Если бы белорусы проглотили вслед за новыми газовыми и новые нефтяные условия, Москва бы нашла ещё какой-нибудь повод для раздора. Собственно, они и назывались, но, за отсутствием необходимости (Лукашенко повёлся уже на нефть) были позднее забыты. А так, ведь на российской границе уже начали проверять каждый килограмм белорусского сахара, заявив о наличии подозрений о его происхождении из третьих стран.

 

Ответ Лукашенко, в виде введения пошлины на транзит нефти в 45 дол. за тонну, является жестом отчаяния. У русских слишком много возможностей сломать Белоруссию. Даже, если они пойдут с Минском на какой-нибудь компромисс, то только по доброй воле и не в ущерб себе.

 

Естественно возникает вопрос: а зачем Путину демонстративно издеваться над союзным государством и над его полностью зависимым от России правителем? Зачем ему в очередной раз рисковать репутацией России, как надёжного поставщика энергоносителей в страны ЕС? Ведь понятно же, что доходы от экспортных пошлин не оправдают политических издержек.

 

Ответы, в общем-то, лежат на поверхности, но их целесообразно систематизировать.

 

Во-первых, путинская Россия давно уже играет не по тем правилам, к которым привыкла лукашенковская Белоруссия. Путин реставрирует не территориальную империю, а мировую сверхдержаву русских. В этом плане национальные окраины, долгое время (ещё со времён Романовых) находившиеся в статусе привилегированных территорий, интересуют действующее российское руководство исключительно как объекты неоколониальной эксплуатации.

 

Об этом свидетельствует не только форсированный переход на мировые цены на энергоносители. В этом отношении, если отбросить пропаганду националистических правительств, Россия пошла на максимально возможные уступки. Инициированный Москвой разрыв связей предприятий ВПК принесёт гордым самостоятельным «младшим братьям» куда большие издержки, а возможный окончательный отказ России от идеи ЕЭП вообще поставит экономики бывших союзных республик (там, где они ещё сохранились) на колени.

 

Долгоиграющим, скрытым, но от этого не менее разрушительным, ударом для республиканских экономик является программа возвращения соотечественников, стимулирующая переезд в Россию не только этнических русских, но всех бывших советских граждан. Конечно, её главной целью является остановка старения населения Российской Федерации и сокращения его численности. Однако тот факт, что проблема будет решаться за счёт ближнего (а не дальнего зарубежья) не оставляет сомнений – экономики бывших республик, их будущее больше не являются предметом заботы Кремля. Если бы эти территории предполагалось реинтегрировать в новое единое государство, то российское правительство не допустило бы действий, разваливающих экономики будущих «субъектов Федерации».

 

Во-вторых, уже три года назад Путин предложил Лукашенко определиться с формами создания декларированного российско-белорусскими договорённостями «единого государства»: либо в виде вхождения белорусских областей в состав Российской Федерации (каждой в отдельности – без минской надстройки), либо путём задействования тех же механизмов, что и при создании ЕС, для чего, собственно и был изобретён ЕЭП.

 

Однако белорусское правительство, отказавшись от первого варианта, саботировало второй, блокируя даже давно подготовленный переход на единую валюту. На фоне «цветных революций», показавших ненадёжность местных режимов, которые могут быть в любой момент задёшево изменены в интересах третьей стороны, двуличная позиция Лукашенко (свойственная, впрочем, в своё время и Кучме) должна была только подтолкнуть Россию к решению отказаться от пути реинтеграции в пользу неоколониального пути.

 

В-третьих, российские запасы нефти и газа велики, но не безграничны. Уже сейчас спрос на русские ресурсы практически перекрыл возможности добычи. Россия не может удовлетворить потребности сразу и европейского и азиатского рынка и прожорливых «младших братьев», чьё потребление российских энергоресурсов, при абсолютной несопоставимости экономик, в разы превышает потребление ведущих членов ЕС. Россия тянет нефте- и газопровод на Дальний Восток (Япония, Китай). При этом, Вайншток заявляет, что нефтепровод «Дружба» не будет ремонтироваться и модернизироваться и через несколько лет придёт в негодность, а российское государство стимулирует нефтяные компании на развитие нетранзитных путей поставки, то есть - морских.

 

Между тем, ни одна труба, в качестве альтернативы «Дружбе» не тянется, а мощности черноморских и балтийских терминалов ограничены и не смогут обеспечить дополнительную перевалку ста миллионов тонн нефти ежегодно. Можно предположить, что, учитывая всё большую роль газа в европейском энергетическом балансе Россия реально сделала выбор в пользу переориентации экспортных нефтяных потоков на Дальний Восток, считая, что сокращающиеся потребности Европы Москва сможет удовлетворить за счёт пока ещё действующей трубопроводной сети и морских терминалов. Сокращение поставок нефти в Европу может использоваться и для снижения амбициозности местных политиков (А.Меркель недавно заявила о желательности сократить энергетическую зависимость от России). Это будет значительно труднее сделать, если вместо дешёвых российских нефти и газа, Европа будет получать только газ, а нефть станет в возрастающих объёмах возить из стран Персидского залива.

 

В-четвёртых, белорусская промышленность, не имея никаких альтернатив, кроме российского рынка (в результате санкций ЕС и США) всё отчётливее конкурировала с российскими предприятиями, которые не могли рассчитывать на «политическую скидку» на энергоресурсы.

 

В-пятых, белорусский скандал уже привёл к росту цен на нефть на доллар за баррель, что немаловажно, на фоне самой тёплой зимы в истории человечества, которая до этого подстегнула быстрое снижение нефтяных цен до 58 дол. за баррель. Если же рынок отреагирует и на прогнозы Вайнштока о скором выводе из эксплуатации нефтепровода «Дружба», то цены смогут и ещё подрасти. А если слова российских энергетиков в 2007-2010 годах будут подтверждены делами, то на ближайшее десятилетие удержание ценовой планки в 60-80 и выше дол. за баррель нефти гарантировано.

 

Ну и что на фоне всех этих выгод значит Лукашенко, которому от Кремля всё равно никуда не деться, если он не хочет повторить судьбу Саддама Хусейна.