Кадровая ротация — естественное и необходимое следствие «оранжевой революции», продолжает распространяться на все новые и новые пласты пирамиды политической и экономической власти в стране. После хорошей встряски министерств и ведомств дело дошло до госмонополий и госбанков. И те, кто через механизмы наблюдательных советов ранее базраздельно распоряжался госсобственностью, сегодня драматично теряют свои насиженные, а иногда уже и заранее подготовленные для дружественной приватизации места. Один из самых ярких примеров такого рода являет собой сегодня Ощадбанк.

Интересующий нас отрезок истории Ощадбанка начинается в 1999 году, когда парламент принял изменения к Закону «О банках и банковской деятельности», согласно которым бывшие госбанки были преобразованы в акционерные общества, 100% которых были закреплены за государством. Формальное право собственности на Ощадбанк осталось в руках Кабмина. Роль главного органа управления отныне играл Наблюдательный совет.

Потому, что именно с этого момента раз и навсегда в работу Ощадбанка вторглась большая украинская политика. И в борьбу за него включились крупнейшие политико-финансовые группировки парламента. Забегая вперед скажем, что эпизодические победы НДП и «донецких» не коим образом не уменьшали роль отведенную «эсдеку» Плужникову.

Все началось с того, что в феврале 2000 года первый состав наблюдательного совета Ощадбанка возглавил представитель руководящей пятерки СДПУ(о) Игорь Плужников. Владелец «Интерконтинентбанка» и контрольного пакета акций телеканала «Интер».

По сути, Плужников с самого начала вел себя в Ощадбанке так, как будто он пришел навсегда. И его дальнейшие шаги не всегда можно было назвать однозначной игрой под интересы СДПУ(о). Скорее он начал действовать в собственных интересах не всегда совпадающих с мнением партактива. Хотя формально от партии он не отдалялся.

Оценив результаты аудита Плужников, прагматично включив админресурс, стал делать старую государственную развалину прибыльной, одновременно накачивая ее дополнительными деньгами. Например, переведя в Ощадбанк счета ГП «Энергорынок» со всеми его миллиардными потоками.

В итоге только в 2001 году этот контракт принес банку 90 млн. грн. доходов, чем не могут похвастаться многие банки даже в 2003-м.

Дальнейшее развитие контракта с Энергоатомом стало первой яркой иллюстрацией того, что имея выбор между партией и банком или партией и финансовой выгодой Плужников всегда выбирал прагматичный интерес. Все помнят уже ставший хрестоматийным конфликт между СДПУ(о) и тогдашним энергетическим вице-премьером Юлией Тимошенко. Но кто помнит, какую позицию занимал тогда Плужников, помогал ли он «топить» газовую принцессу? А вот и не угадали. Он открывал Юлии Владимировне одни из самых рискованных аккредитивов на сотни миллионов гривен – под поставки свежего ядерного топлива из России под будущие платежи Энергорынка. Зная репутацию правительства, как плательщика, да еще с тогдашней дисциплиной платежей ни один коммерческий банк не решился бы на подобный проект. Но он рискнул и выиграл.

На чьей стороне тогда сыграл Плужников? На стороне эсдеков, у которых тогда стояла одна задача: мочить Тимошенко. И как партиец он должен был бы как минимум саботировать ее реформы в энергетике. Не говоря уже о том, чтобы предоставлять критически необходимые правительству Ющенко именно в тот момент кредиты.

Или на стороне Тимошенко против эсдеков. Тоже нет. Поскольку хорошо известно, что ни друзьями ни соратниками они не стали. Скорее Плужников сыграл на стороне банка. Рискнул и получил с этой операции уже упоминавшийся очень приличный для того времени доход.

А банк, который все эти годы не ругал разве что ленивый, по крайней мере о его скорой и неминуемой кончине писали все газеты особенно после истории с «Украиной», тем не менее выжил. Несмотря на неквалифицированные нападки извне и весьма неумелые попытки оправдаться правления самого «Сбера» весу на нем образно говоря не убавилось. Наш труп не только ожил – но встал и забегал. Поэтому узкий круг посвященных людей, которые привыкли читать о банках не заказные статьи, а цифры балансов могли обнаружить следующие тенденции.

Например по итогам 2002 года Ощадбанк увеличил свои пассивы почти в четыре раза — с 1,218 до 4,153 млрд. грн. Вклады населения увеличились втрое, с 0,935 до 2,8 млрд. гривен. Потратив разумные деньги на рекламу и воспользовавшись естественными конкурентными преимуществами казалось бы обанкротившийся в глазах населения «Ощад» получил 5 млн.новых вкладчиков.

Сумма «невозвратов», которые на начало 2000 года составляли 63%, снизилась к 1 января 2003-го до 12% от общего портфеля банка.

Но уже к апрелю 2003-го расстановка сил в правлении и наблюдательном совете госбанка вновь изменилась. В результате восхождения на премьерскую должность Виктора Януковича, ознаменовавшего начало почти двухлетней эпохи «донецких». Естественно, дончане не обошли своим вниманием и такой лакомый кусочек как «Ощад». В результате схватки за влияние между Плужниковым и помощником экс-премьера Эдуардом Прутником была выстроена одна из самых пестрых конфигураций управления банком, где смешались представители Анатолия Шаповалова (НБУ), братьев Буряков (Трудовая Украины) Левочкина и Ко , и Эдуарда Прутника («донецкие») и, разумеется, сам Игорь Плужников.

И позвольте вас заверить, что именно такой расклад устраивал Плужникова – в подобном винегрете попробуй протяни свое решение.

Более того, учитывая умение донецких продавливать нужные им финансовые решения под их собственные бизнес-структуры, Плужников мягко говоря поспособствовал проведению через Наблюдательный Совет банка давно готовящегося и на первый взгляд немыслимо не выгодного для банка решения: добровольно принять на себя ограничения по кредитованию на которых настаивал Мировой банк. Интриганскую красоту этого маневра враз не осмыслить. Дело в том, что Плужников вняв духу эпохи, с одной стороны подыграл премьеру Януковичу, который очень хотел получить от Мирового банка 75 млн. долларов кредита на развитие финсектора. А с другой стороны -- благодаря принятым на себя ограничениям госбанк стал для донецких почти бесполезной игрушкой: пачками выдавать кредиты «своим» стало юридически невозможно, что было особенно актуально в момент, когда политический баланс между эсдеками и дончанами в банке был потерян.

И вот настал судный день. Ющенко теперь президент. Тимошенко – премьер. Эсдеки – в оппозиции. Донецкие – в маргинале. Председателя правления Ощадбанка Николая Суганяку уже сняли якобы за кредит телеканалу «Интер». Остальных, по всей видимости, ждет ротация. Приход оранжевых в банк неизбежен.

Дальнейший сценарий очевиден. О приватизации Ощада сегодня уже почти все начиная от вечно либеральных экспертов Мирового банка до ведущих политиков и потенциальных покупателей говорят вслух. Баланс банка за 2000-е годы слишком похорошел, чтобы не притянуть к себе алчные взгляды охотников за недооцененными активами и не только внутри страны.

Вот и получается что Плужников, который все эти годы готовил банк для себя, скорее всего вынужден будет отдать свое любимое детище кому-то другому. Потому что на этот раз Плужникову уж точно не удасться договорится.

Сергей Травкин