%28 %735 %2024 Сделать стартовой  |  Добавить в избранное  |  Написать письмо
 Поиск  
100 СТРОК

ВЛАСТЬ
далее
ЗОНА IT
АРХИВ
Перейти:
Пн. Вт. Ср. Чт. Пт. Сб. Вс.
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
РАССЫЛКА
Подписаться
Отписаться
РЕКЛАМА
 
 
АКТУАЛЬНО

«Народные заступники» Все статьи Версия для печати На главную
30.03.2005 08:03

Скромное обаяние КПУ Это неправда, что коммунисты стремились к власти и пытались удержать её любой ценой. Минимально объективная оценка полутора последних столетий мировой истории даёт противоположную картину: коммунисты любой ценой пытались остаться в оппозиции. К власти стремились отдельные личности: Ленин, Сталин, Троцкий, Мао Цзедун, Пол Пот, Фидель Кастро. При этом большинство из них коммунистической идеологией прикрывало обычный национализм. Сталин восстанавливал Российскую империю в границах последнего царствования: Мао конкурировал с Чан Кайши за титул реставратора Великой Поднебесной. Фидель стал коммунистом только потому, что лишь с помощью СССР – второй сверхдержавы того времени – мог сохранить независимость своего острова от США. В этом смысле не случайна судьба Че Гевары – идейного коммуниста-интернационалиста, не меньше Ленина больного мировой революцией. Он не нашёл себе места на Кубе, как революционер Троцкий не нашёл себе места в сталинском СССР.

Даже легендарная история Октябрьской революции свидетельствует о постоянной борьбе Ленина и Троцкого с соратниками, которые не желали поднимать власть, уже выпавшую из рук Временного правительства. Ссылаясь на Маркса, Каменев и Зиновьев убеждали ЦК, что время для социалистической революции ещё не пришло, поскольку не выполнены задачи революции буржуазной. Формально то они были правы, но любой формализм в политике всегда скрывает личный корыстный интерес. Если примкнувший к партии в период с февраля по октябрь семнадцатого года «человек с ружьём» был очень даже не прочь совершить какую-нибудь «революцию», чтобы в духе современных революционных киргизов «разграбить награбленное», то старые партийцы-подпольщики ностальгировали по цивилизованной Женеве, где они, между пивом, вели сами с собой полемику о путях развития русского народа и периодически клеймили царизм, да о Лонжюмо, где они обучали в партийной школе особо сознательных рабочих, которые больше никогда уже не возвращались на заводы и фабрики, а становились профессиональными революционерами, множа ряды эмигрантов. С литературными трудами коммунистов знакомилась только царская охранка, у которой, впрочем, добрая треть марксистов состояла на зарплате (достаточно вспомнить эсеровского боевика Азефа и члена коммунистического ЦК Родиона Малиновского).

Советским коммунистам просто не повезло – после Ленина у них начальником оказались Сталин и Троцкий. Первый был властителем от природы. В разные эпохи он мог бы стать бароном или атаманом, Лжедмитрием или Пугачёвым. В начале двадцатого века он стал марксистом. Хотя правильнее было бы назвать его бандитом, поскольку до первых арестов и ссылок он банально «экспроприировал» банки, с громкой стрельбой и большой кровью. После того, как его партия случайно оказалась у власти, Сталин не мог и помыслить о том, чтобы отдать эту власть кому-нибудь другому. Троцкий являлся идейным коммунистом-интернационалистом, поэтому бывшее ленинское ЦК и сплотилось вокруг Сталина в противостоянии Льву Давидовичу. Они считали, что Троцкий – единственная помеха на их пути в светлое капиталистическое будущее. Только он выступал за экспорт революции и за возвращение во внутренней политике к «чистому ленинскому коммунизму» первых лет советской власти. Остальные собирались быстро и эффективно вернуть страну к «выполнению задач буржуазной революции», передать власть буржуазии и комфортно чувствовать себя в оппозиции, в худшем случае – в эмиграции. Достаточно вспомнить лозунг, брошенный Бухариным: «Обогащайтесь!», - сказал любимец партии.

Понятно, что, предлагая обогащаться крестьянам, партийная верхушка не собиралась сама сидеть сложа руки.

Без Сталина горбачёвская перестройка с приватизацией номенклатурой всего народного добра произошла бы в тридцатые годы, с другими лицами во главе, но с теми же результатами. Только патологическое нежелание Иосифа Виссарионовича отдавать власть кому бы то ни было при своей жизни и наличие в трудах основоположников положения о диктатуре пролетариата, которое оправдывало диктатуру Сталина, обусловило выбор страны и партии, оказавшийся, по существу, выбором одного человека – искуснейшего и искушеннейшего политика всех времён и народов, для которого марксизм был не более, чем инструмент.

КПСС ещё почти сорок лет, после смерти Сталина, по инерции, сохранялась у власти. Этот недосмотр больше объяснялся тем, что власть некому было передать. Сталин произвёл настолько качественную зачистку политического пространства страны, что в ней из конкурентов руководящей и направляющей силы остались только полусумасшедшие диссиденты, готовые сидеть в тюрьмах, чтобы вырваться потом на Запад, но патологически неспособные управлять государством. Власть ведь нельзя передать кому попало – властители должны обеспечить стабильность общества и сохранность имущества (в первую очередь коммунистов-оппозиционеров).

Только перестройка, высвободившая в партии те силы, которые шли в КПСС ради власти и давшая им возможность расстаться с партбилетами, оставшись в номенклатуре, обеспечила выполнение вековой мечты коммунистов – переход в оппозицию. Напомним, что все ныне действующие политики СНГ (кроме Прибалтики) – бывшие члены КПСС, за исключением некоторых реликтов националистической эмиграции, вроде вернувшегося в родные пенаты Зварыча, покойной Славы Стецько, или супруги третьего президента Украины, которой преступный режим до сих пор мешает получить гражданство своей исторической родины. Любители власти создали весь спектр некоммунистических партий (от СПУ до КУНа) и сражаются за власть, а «защитники народа» - убеждённые марксисты с удовольствием ушли в оппозицию и на власть не претендуют.

Общество практически не обратило внимание на такой нюанс: после ГКЧП в России запретили КПРФ, а на Украине КПУ. Однако уже через год-другой, при полном содействии властей, решениями карманных конституционных судов буржуазного государства, партии, в чьих программах лишь слегка завуалирован тезис о возможности насильственного свержения существующей власти и даже не замаскировано положение о необходимости изменения конституционного строя, восстанавливаются в правах, предварительно благородно отказавшись от претензий на большую часть своего незаконно отнятого имущества. В свою очередь, коммунисты, получившие большинство в парламентах и пользующиеся общественной поддержкой на уровне 35-40% годами не предпринимают никаких усилий для прихода к власти, подыгрывая режимам Ельцина и Кучмы.

КПУ и КПРФ неоднократно ставили вопрос о недоверии правительству, но делали они это именно тогда, когда недоверие однозначно не могло быть вотировано. Коммунистическая пропаганда небезуспешно пыталась сваливать вину на «режимы», которые якобы мешали отправить правительство в отставку, нарушая Конституцию и законы. Может быть это утверждение и вызывало бы доверие до сих пор, если бы не опыт СДПУ(о), которой потребовалось в 2000 году свалить правительство Ющенко-Тимошенко, и которая к 2001 году достигла этой цели именно через организацию парламентского вотума о недоверии.

Современная коммунистическая оппозиция значительно выгоднее любому буржуазному режиму, чем другая форма политической самоорганизации пролетариата. Разного рода лейбористы (до превращения в обычную буржуазную партию), чартисты, трейд-юнионисты, социал-демократы (до вхождения в правительство постбисмарковской Германии) реально стремились власть получить, а, получив, подкорректировать существующий строй таким образом, чтобы богатые стали беднее, а бедные богаче. Известная «шведская модель» - голубая мечта социал-демократа – практически исключает существование как миллионеров, так и клошаров: один сплошной «средний класс», вкалывающий в мелком и среднем бизнесе или на «народных» предприятиях – акционированных подконтрольных государству гигантах индустрии и машиностроения – и от сорока до девяноста процентов своего дохода отдающий на социальную поддержку соотечественников, которые по каким-либо причинам не могут зарабатывать сами. При такой модели, начиная с определённого уровня теряется смысл в борьбе за повышение своего дохода, поскольку весь приварок придётся отдать в виде налогов.

Понятно, что «шведская модель» не может действовать в обществе, опирающемся на либеральные ценности, не предусматривающие социального равенства. Такому обществу нужна коммунистическая оппозиция, которая теоретически выступает за его полное уничтожение, но никогда не придёт к власти, поскольку власть-то ей и не нужна.

Голосования КПУ в поддержку режима в самые критические моменты его существования, полная сервильность по отношению к власти, вплоть до явной поддержки на выборах 2004 года одного из «буржуазных кандидатов», причём именно того, который был объявлен преемником. Отказ от поддержки Януковича сразу же после того, как стало ясно, что Кучма согласился передать власть Ющенко и начало конструктивной работы с новой властью, голосование за бюджет Тимошенко именно тогда, когда правительству понадобилось единогласие – всё это звенья одной цепи.

Классической схемой работы «коммунистической оппозиции» является позиция партийных старейшин.

Например, Георгий Крючков – член комитета по обороне и безопасности всегда поддерживал партийную позицию о преступности кампании США в Ираке и украинского участия в оккупационных силах. При этом, вопрос о выводе контингента Крючков решал с ловкостью, которая заставила бы обзавидоваться иезуитов. Казалось бы, раз участие в коалиции антинародно и преступно по своей сути, то даже без учёта того факта, что оно не даёт Украине ничего кроме расходов и опасности переноса на её территорию деятельности международных террористов, войска надо выводить немедленно. Однако высокопоставленный коммунист считал и считает, что ввод войск был ошибкой, но раз уж украинцы вошли в Ирак, то надо там оставаться, поскольку уход (надо же) может быть расценен как бегство, да и к тому же тогда Украина точно не получит никаких контрактов (хоть она их не получит и так). Крючков только один раз изменил свою позицию и публично потребовал немедленного и безусловного вывода войск. По странному стечению обстоятельств, радикализация позиции самого заслуженного из украинских коммунистов совпала по времени с предвыборным обещанием правительства Януковича немедленно заняться выводом войск и подписанием Кучмой соответствующего указа. Едва к власти пришёл Ющенко, Крючков вернулся к своей прежней позиции, сделав это на месяц раньше, чем Гриценко проинформировал страну и мир, что в понимании президента и министерства обороны Украины «полный вывод» войск означает изъятие из Ирака семисот военнослужащих и переименование остальных девятисот в «советников» правительства, полиции и вооружённых сил.

Крючков – не исключение, он – ярчайшее воплощение коммунистической практики вечной оппозиционности, предполагающей сохранение супер лояльности к любому антинародному режиму. Достаточно вспомнить как другой выдающийся коммунист, долговременный властитель Крыма Грач обеспечивал лояльность русской общины полуострова Кучме. Сейчас мало кто из «маленьких украинцев» помнит, как при режиме Мешкова Крым был на грани отделения, даже ценой гражданской войны с центральной властью. Формально пророссийский коммунист-интернационалист Грач сумел возглавить и нивелировать сепаратистское движение, выпустив пар в регулярную злую критику «антинародного буржуазного» режима. Грач практически без сопротивления оставил свой пост и стал «простым депутатом» Рады, как только эта задача была выполнена. Зато ни один буржуазный режим не интересуется собственностью бывшего крымского и источниками её появления у потомственного борца за дело рабочего класса, чьё происхождение не имеет никакого отношения ни к Ротшильдам, ни к Морганам, ни к Вандербильтам. «Социально близкого» миллиардера Пинчука Ющенко третирует только за то, что он зять Кучмы, а «социально далёкий» Грач, один из главных украинских «могильщиков» милого банкирскому сердцу либерального капитализма, процветает.

Заметим, что ситуация с КПУ ни на йоту не отличается от ситуации с КПРФ. Более того, даже у почти коммунистического белорусского режима, вернувшего герб, флаг и КГБ БССР, поддерживающего колхозы и жёстко контролирующего тяжёлую промышленность и общественную жизнь, есть своя коммунистическая оппозиция. Белорусские коммунисты не могут объяснить в чём именно заключается их оппозиционность режиму, который они поддерживают в парламенте и в его противостоянии с либеральной оппозицией, внешнюю и внутреннюю политику которого они полностью и безоговорочно одобряют, но они знают, что они такие же оппозиционеры, как их украинские и российские собратья, кстати, умудрившиеся клянясь Марксом-Лениным признать буржуазный парламентаризм и священное право частной собственности.

В общем, до тех пор, пока у нас есть коммунисты, в стране никогда не появится тоталитарный режим, поскольку самый кровавый диктатор сможет предъявить самой придирчивой комиссии, саму, что ни на есть оппозиционную оппозицию. Разве может быть в буржуазном государстве что-нибудь оппозиционнее компартии?
Владимир Павленко

НОВОСТИ
Oligarh.News




FACE-CONTROL
СПЕЦПРОЕКТ
ГОЛОСОВАНИЕ
В ближайшее время отношения с Россией:
Ухудшатся;
Улучшатся;
Не изменятся.
ПАРТНЕРЫ

СТАТИСТИКА
 
Новости Слухи Досье 100 строк Cемьи Цитаты Форум Экспорт