Как еврейскую эмиграцию из СССР пытались разменять на режим наибольшего благоприятствования в торговле с США. Россия стремится в ВТО, осталось единственное препятствие, зато какое — Соединенные Штаты Америки. США до сих пор не заключили с РФ договоренностей, необходимых для вступления во Всемирную торговую организацию. Двигаться вперед России мешает и тяжелый груз советского прошлого, чего не скажешь о некоторых других республиках бывшего СССР, для которых путь в ВТО открыт. Последний пример — Украина: на днях Вашингтон практически отменил действие поправки Джексона—Вэника в отношении этой страны. В отношении России поправка не отменена. Перед Украиной фактически не осталось препятствий для вступления в ВТО. Россия — по-прежнему в «зале ожидания»: поправка не пускает. Хотя со дня ее принятия прошло уже более 30 лет.

Поначалу коммунистическое руководство не придавало серьезного значения «возне махрового антисоветчика Джексона». В ходе майского саммита 1972 года Леонид Брежнев дал согласие на еврейскую эмиграцию в обмен на предоставление режима наибольшего благоприятствования во внешней торговле. А через непродолжительное время, 3 августа 1972 г., в СССР был принят закон с длинным, тоскливо-зловещим названием: «О возмещении гражданами СССР, выезжающими на постоянное жительство за границу, государственных затрат на обучение». С небывалой оперативностью, в тот же день, вышло аналогичное постановление Совета Министров и к нему Инструкция. В ней были прописаны суммы этого беспрецедентного налога на образованных людей: выпускник МГУ должен был заплатить 12 200 рублей при средней зарплате по стране 130—150 рэ.

Вот тут-то на передний план и вышла поправка Джексона — Вэника, которая напрямую увязывала статус СССР в рамках ВТО с уровнем еврейской эмиграции и которая всерьез напрягла Леонида Брежнева и его команду.

Из рабочей записи заседания
Политбюро ЦК КПСС 20 марта 1973 г.
Совершенно секретно
Экземпляр единственный

К вопросу о выезде за границу лиц еврейской национальности

Брежнев. Когда читаешь материалы, а я их читаю все, то видишь, что все-таки создался серьезный тормоз в ходе завершения официального визита в США по причине сионизма. В последние месяцы разгорелась истерия вокруг так называемого образовательного налога на лиц, выезжающих за границу. Я много думал, как быть. На прошлом заседании Политбюро мы не записывали этого, но условились, что товарищ Андропов примет соответствующие меры <…> Я сказал тогда — приостановить взимание налогов, то есть, не отменяя Закона, отпустив партию человек в 500 евреев, которые никакого отношения ни к секретности работы, ни к партийным учреждениям не имеют. Даже если попадутся и лица среднего возраста, например из Биробиджана, — отпустить. Они расскажут, и все будут знать об этом.

Но стал я проверять, душа моя беспокойная, думаю, спрошу товарища Щелокова. Звоню ему, а он говорит: я в первый раз слышу. Как в первый раз слышишь? Значит, он ничего не знает об этом. Он не виноват, он не был на Политбюро. Звоню Юрию Владимировичу: как же так? Юрий Владимирович говорит: я разговаривал с его замом. Значит, заместитель не передал ему. Звоню товарищу Громыко, прошу проверить по консульствам. Оказывается, ничего подобного. До сих пор взимают плату…

Андропов. Это до вашего указания.

Брежнев. Мы об этом говорим уже с прошлого года. Указания не выполняются. Меня это беспокоит. Я не ставлю вопроса об отмене Закона, а если хотите, и этот вопрос можно бы поставить. То ли мы будем зарабатывать деньги на этом деле, или проводить намеченную политику в отношении США. Учитывая конституционные статьи, Джексон успел внести поправку еще до внесения Никсоном законопроекта о предоставлении нам режима наибольшего благоприятствования. Эту поправку внес сенатор, и конгресс уже не может отказать в обсуждении этой поправки. Джексон уже опередил. Вот я и думаю: что тогда стоит наша работа, что стоят наши усилия, если так оборачивается дело. Ничего!

Андропов. Разрешите. За последнее Ваше указание, которое было дано на прошлом Политбюро, я несу ответственность. По моей вине мы задержали на шесть дней, просто это неповоротливость нашего аппарата, исполнения Вашего указания. В субботу Вы мне позвонили, в субботу мы связались с товарищем Щелоковым.

<…>

Брежнев. В субботу, в воскресенье я на воздух не выходил, а еще приходится заниматься этим вопросом.

Андропов. Леонид Ильич, в субботу Вы позвонили, в субботу пошло указание по этому вопросу, фактически с субботы действует, и сегодня «Свободная Европа» и Би-би-си объявили, что евреи отъезжают без взимания налога.

Но я хочу все-таки привести такую справку. Было Ваше указание в ноябре и декабре: выпустить, и мы выпустили без взимания налога 600 человек и еще раз 600 человек. А потом — закон действует и мы действуем. Я должен сказать, что 75% уезжающих вообще ничего не платят, и только 13% составляют люди, которые платят. Начиная с понедельника не взимаем платы.

Брежнев. Юрий Владимирович, извините, вот справка. Я ее читаю: в 1972 году из 29 тысяч 816 человек лиц еврейской национальности, выехавших из СССР, 912 человек, имеющих высшее образование, в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР возместили затраты в сумме 4 миллиона 427 тысяч рублей. Это за 1972 год. За два месяца 1973-го выехало 3 тысячи 318 человек, из них 393 человека, имеющих высшее образование, заплатили 1 миллион 561 тысячу 375 рублей. Вот что стоят наши общие разговоры. Поэтому сионисты воют, Джексон на это опирается, а Киссинджер (госсекретарь США. — А.М.) приходит к Добрынину и говорит, что мы понимаем, что это внутреннее дело, мы не можем вмешиваться, у нас тоже законы есть. В то же время он говорит, помогите как-нибудь, Никсон не может пробить законопроект, он работает среди сенаторов. Зачем нам нужен этот миллион?

Андропов. Леонид Ильич, я хочу попросить Вас взвесить и другой вопрос. Вот сидит товарищ Громыко, он знает: англичане в свое время внесли в ЮНЕСКО предложение о предотвращении утечки мозгов. Мы сейчас выпускаем и стариков, и детей, и взрослых. Едут врачи, инженеры и т. д. Начинают и от академиков поступать заявления. Я Вам представил список.

Брежнев. <…> Никаких академиков, а из этих 39 тысяч заявок вы отберите 500 человек и отправьте их.

Косыгин. <…> Я не слышал, чтобы какие-то академики уезжали…

Брежнев. Закон не надо отменять. Мы условились не менять закона. Но на данном этапе, когда сионисты разожгли кампанию вокруг поправки Джексона и вокруг законопроекта о предоставлении нам режима, надо отпускать <…>

В ходе всех этих раздумий я задал себе вопрос: есть у нас сколько-то цыган, но разве больше, чем евреев? Или у нас есть закон, преследующий евреев? А почему не дать им маленький театрик на 500 мест, эстрадный еврейский, который работает под нашей цензурой, и репертуар под нашим надзором. Пусть тетя Соня поет там еврейские свадебные песни. Я не предлагаю этого, а просто говорю. А что если открыть школу? Наши дети даже в Англии учатся. Сын Мжаванадзе воспитывается в Англии. Моя внучка окончила так называемую английскую школу. Язык как язык, а остальное все по общей программе. Я так рассуждаю: открыли в Москве одну школу, называется еврейская. Программа вся та же, как и в других школах. Но в ней национальный язык, еврейский, преподается. Что от этого изменится? А ведь их все-таки три с половиной миллиона, в то время как цыган, может быть, 150 тысяч.

Я эту дерзкую мысль задал сам себе. Но так как я всегда полон откровения, то я думаю — никто ни разу не предложил, а что если разрешить еврейскую еженедельную газету? У нас раз в неделю маленькие газеты выходят в Биробиджане. Не все ее прочтут на еврейском. Прочтет еврей старый Абрамович, прочтет, а там-то, что ТАСС передает…

Я это говорю свободно, потому что я еще не поднял руки за то, что говорю. Я просто пока — руки по швам и рассуждаю, вот в чем дело <…>

Вы извините, что я так темпераментно говорю. Но я говорю, потому что Политбюро было такого мнения, а практических решений нет. Товарищи понимают это в принципе?

Все. Правильно.

<…>

Косыгин. Давайте примем предложения.

Брежнев. Не надо давать письменных указаний, надо вызвать работников и сказать им. Причем это не каждый может понять, могут разболтать, что это тактические шаги.
Хорошо, кончили с этим. Скажу об одном случае. Как-то приехал ко мне Антон Гаевой (первый секретарь Запорожского обкома. — А.М.) в Днепропетровск. Было воскресенье. Я говорю: знаешь что, Антон, давай сходим куда-нибудь. В это время открывалась филармония, как раз 200 метров от нашего дома. Я говорю ему — в филармонию какая-то певичка Соня приехала. Я даже не понял, что фамилия у нее еврейская. На концерте оказалось 100% евреев. Только Антон Гаевой и я с супругами оказались среди них. А эта Соня пела еврейские старинные песни. Только песенку споет, а зал кричит: браво, Соня! Если открыть еврейский театр, то он будет бездотационный и будет приносить прибыль в бюджет.

Косыгин. Тогда я запишу в доход.

Брежнев. Ты можешь запланировать миллион, они тебе дадут миллион, хотя они его и не заработают. Вы извините, товарищи, это шутка.

P.S. Пятьсот «потемкинских» евреев и открытие национального театра не спасли советский режим от санкций. В декабре 1974 г. конгресс США принял поправку Джексона—Вэника к «Закону о торговле».

http://2006.novayagazeta.ru