Жаль, если лидеры майдана пересядут на тачанки
       
Всякая революция, как известно с давних пор, не только имеет обыкновение пожирать своих детей, но и — с такой же неизбежностью — порождает разгул анархии. При этом основные действующие лица разгула вовсе не обязательно должны быть идейными анархистами или глубокими знатоками творчества Бакунина; чаще всего на первый план выдвигаются как раз те, кто социальной философией не озабочен, зато проявляет неистребимую склонность к рыбной ловле в мутной воде. Воду же баламутит вполне безликая толпа, получившая — на время, разумеется, — возможность безнаказанно расплескивать по городским улицам или бескрайним степям долго копившиеся эмоции.
       

Во время Французской революции конца XVIII века безудержные санкюлоты периодически штурмовали дворцы и парламентские здания, иногда устраивали самосуд в тюрьмах, порой громили продуктовые лавки. Тем временем поставщики революционных армий весьма последовательно наживались на реквизициях, земельные спекулянты за бесценок скупали земли «врагов народа», а деятели многочисленных местных и центральных комитетов общественной безопасности, украсив свою одежду трехцветными кокардами, под шумок избавлялись от надоевших кредиторов и прочих лично-классовых недругов.
       

Во время Февральской революции в России матросы и солдаты Петроградского гарнизона потешались, постреливая в мимохожих «буржуев», а предприимчивые дельцы, нацепив красные банты, вынуждали более преуспевавших при «проклятом царизме» конкурентов поделиться неправедно нажитым богатством. После большевистского переворота на фоне горящих помещичьих усадеб (немногих еще уцелевших в ходе предшествующих потрясений) и бесчинств неплохо вооруженных шаек дезертиров появились в некоторых местностях профессиональные реквизиторы. Иные из них имели предреволюционный стаж пополнения каких-нибудь партийных касс в результате «эксов», кое-кто наново освоил науку «грабить награбленное».
       

Немало любителей поживиться чужим добром было в те времена в Украине. Бойцы Нестора Ивановича Махно далеко не всегда знали, чем взгляды Кропоткина отличаются от воззрений Плеханова, но безошибочным классовым чутьем понимали, какое именно добро можно безнаказанно прибрать к рукам в ходе непримиримой борьбы за свободу трудового народа.
       

Времена меняются, революции обретают иные краски и очертания, появляются новые, более гуманные методы борьбы. Там, где сто или двести лет стреляли, теперь кричат и машут флагами. Там, где раньше тащили из барских домов в собственные избы перины да канделябры, теперь перераспределяют права собственности, производственные мощности и ценные бумаги. Неизменными остаются, однако, два фактора: готовность толпы поддержать всякий черный передел и умение ловких дельцов обратить этот передел к своей выгоде.
       
В нынешней Украине передел окрасился в оранжевые тона. Вполне естественное и справедливое недовольство масс произволом чиновников и придворных бизнесменов эпохи Кучмы придало некоторое благородство притязаниям тех, кто ныне хочет оттеснить от кормушки прежних ее безвозмездных пользователей.
       

Никто не спорит, приватизация девяностых — первой половины текущего десятилетия в Украине была проведена, мягко говоря, странно. Доставшаяся частным владельцам государственная собственность была оценена в 18 миллиардов долларов, что нередко было ниже реальной стоимости. Оценка может вызывать споры, но в постсоветских условиях — что в российских, что в украинских — даже самый гениальный экономист не смог бы точно сказать, что сколько стоит. Зато даже студент-первокурсник экономфака в состоянии понять, что совсем не одно и то же: вносить в казну реальные деньги или напечатанные самим же приобретателем долговые бумаги и «зачеты». А в Украине живых денег поступило в государственный карман лишь полтора миллиарда долларов — из восемнадцати…
       

Это факт, но из него отнюдь не следует, что кавалерийские наскоки на наиболее одиозных недобросовестных приобретателей возвратят деньги в казну, а не на банковские счета охочих до поживы бизнесменов, заявивших о своей приверженности оранжевым идеалам и теперь требующих оплаты своей лояльности новым властям. Но еще хуже, что кавалерийским наскокам вкупе с ловкачами подвергаются добросовестные приобретатели, которым огульно грозят кулаком реприватизации. И тем самым «доброхоты» вставляют палки в колеса перспективных инвестиционных проектов, реализация которых принесла бы несомненную выгоду украинской экономике.
       

Возьмем, например, Крым. Наряду с успешными прозрачными проектами по развитию курортного комплекса полуострова (в частности, в Алуште) десятки приватизированных объектов остаются не у дел, начавшиеся строительные работы на них либо заморожены, либо ведутся только для видимости. Вот с такими объектами администрация Крыма должна разобраться и, если они используются нецелевым образом, да еще и приватизированы были с нарушениями, — отбирать. И напротив, добросовестным инвесторам следовало бы оказывать всяческое содействие. Но, увы, пока работает принцип общей гребенки — претензии предъявляются всем без разбору.
       

Это может нанести непоправимый вред инвестиционному климату в Украине, в результате чего серьезные инвесторы покинут ее. Рецепт здесь один: остановить «разгуляй-кампанию» указом свыше, запрещающим всяческую активность на местах до проведения компетентных расследований и вынесения четких решений по конкретным делам и не позволяющим официальным лицам будоражить общественное мнение преждевременными предположениями и умозрительными заключениями.
       

Конечно, властям трудно, потому что неистребимый дух Нестора Махно ведет за собой не только тех, у кого «кипит разум возмущенный», но и обозных маркитантов, готовых въехать на анархистской тачанке в ворота любого мало-мальски преуспевающего хозяйствующего субъекта.
       
Власть, по моим наблюдениям, с трудом сдерживает порывы ретивых борцов с богатством «клана Кучмы» и «окружения Януковича». По прежнему правовому бездорожью ударяют не столько автопробегами, сколько рейдами оранжевых конников. Анархическая вольница не страшится никаких препятствий, и даже неприступный Турецкий вал, за которым Крым тщетно пытался отсидеться и в 1920 году, и в 2005-м, не останавливает неудержимого натиска реприватизаторов, в ряды которых встают все новые и новые бойцы. 85 лет назад конница Махно стала основной ударной силой московских красных армий, своими средствами не умевших взять Перекоп. Теперь киевские назначенцы взяли Крым почти без боев. Они убеждены, что заслужили поощрение, и торопятся получить его, не дожидаясь, пока милости с берегов все еще полноводного Днепра попадут в оскудевший водой Салгир.
       

Обозные мародеры обычно ищут то добро, которое кажется им плохо охраняемым. В Украине вообще и в Крыму в частности это собственность российских предпринимателей. Премьер-министр страны неоднократно заявляла о том, что целями украинских властей ни в коем случае не является ущемление прав собственников, прописанных в соседней стране; однако разгул анархии позволяет игнорировать любые слова высших лиц государства. Разгул анархии позволяет также поиграть на давнем недоверии к «москалям»: раз россиянин — значит, украл. И вот новоназначенные должностные лица крымской прокуратуры начинают присматриваться к тому, что плохо, с их точки зрения, лежит-стоит в курортных областях.
       

Такие чины подъезжают, например, на тачанках (не совсем махновских, правда, а на тех, что европейцами изготовлены) к отстроенному и неплохо, заметим, благоустроенному российским бизнесменом рекреационному комплексу близ Алушты. «А что это москаль такую красоту так дешево купил?» — «Так красоты, пан прокурор, не было к моменту покупки, развалюхи санаторные были, земля сухая и полное отсутствие всякой инфраструктуры…». — «Какая такая инфраструктура? Ведь тут в сезон можно чуть не полмиллиона туристов обустроить! Хочет деньги получать — пускай еще раз за землю нашу родную, украинскую заплатит. А то вишь, облагородил он здесь все! И что, эти деньги к москалям уйдут, мимо наших щирых патриотических карманов?» — «Так ведь он тут и воду провел, и по правилам строительства на геологических разломах все воздвиг…». — «Разломов никаких таких не знаю, а облом ему будет!»
       

Диалог, понятно, является художественным вымыслом, но плоды его вызрели во вполне осязаемой реальности.

 

Против тачанки прокурорской частное лицо — хоть украинское, хоть москальское — не попрет. Власти же пока молчат, не решаются или не умеют с анархической вольницей сладить. Жаль, не помнят они, что после махновского героизма при штурме Перекопа сторонников Нестора Ивановича почти поголовно перестреляли, а все выгоды достались комиссарствующим реквизиторам из обоза Фрунзе. Правда, тоже не навсегда. И Михаил Васильевич оказался смертен, и многих из лихих переустроителей Крыма во главе с пламенной расстрельщицей Землячкой ждал 1937-й…
       

Так, может быть, проще снять черные анархические ленточки с оранжевых знамен и прекратить, пока не поздно, беспредельный передел?
       
Александр ЛЕБЕДЕВ, депутат Госдумы РФ