Написав заглавие статьи я невольно остановился, хочу писать о Донбассе, и мимоходом передо мной встали десятки глаз замечательных, глубоко порядочных людей из этого края, ведь помните, для того, чтобы дать человеку наивысшую характеристику, просто говорили «он из Донбасса». В просторечии это значило – человек слова, такой никогда не подведет. Легкая форсистость, порой грубоватость «дескать мы из Донбасса» с лихвой компенсировалась готовностью протянуть руку помощи, подставить плечо, ни при каких обстоятельствах не терять головы. И представьте мое потрясение, когда приехав на работу в маленький горняцкий поселок я столкнулся с другим Донбассом – такой наглости и хамства со стороны больших и маленьких начальников я не встречал даже в сибирской глухомани. До сих пор стоит перед глазами отчаянный шахтер-инвалид Володя, большая умница, человек, который ценой своего здоровья предотвратил гибель десятков людей а через год пришел в шахтоуправление с просьбой устроить беременную жену на работу. Такого мата в адрес беременной женщины не слышал никогда в жизни. Однако потрясло меня другое – опущенная голова и молчание моего приятеля. Потом до утра мы пили водку и слушали наставления Володиной супруги о его «правильном» поведении. Дескать, испорть он отношения с пузатым самодуром, и в поселке больше не жить. А куда деться ей, да еще с мужем-инвалидом. И это тоже Донбасс.

Но прежде чем судить Володю и его жену, попробуем разобраться в чем же тут дело. Современные проблемы Донбасса были заложены еще в послевоенные годы. Ведь после освобождения в 1943 году, Донбасс представлял собой обезлюдевший край з полностью разрушенными шахтами и заводами. Но стране нужен был уголь. И власть решила эту проблему привычным для нее способом – массовым переселением народа, причем в западных областях Украины и Белорусии вопрос стоял четко: или лагерь или Донбасс. Сюда же потоком пошли так называемые спецпереселенцы а также заключенные и пленные, которые в очень короткие сроки возродили нужные шахты и заводы.

В этой гонке 1943-1955 годов не вспомнили лишь об одной «мелочи» – людям для жизни нужны больницы, театры, жилье, сносные условия труда, ибо травматизм на шахтах был ужасающим. Но власть компенсировала все это одним – громадными зарплатами шахтеров и доступной водкой. Тогда же вместо того, чтобы разобраться в нарастающих проблемах, репрессивно-пропагандистский апарат начал активно романтизировать шахтерский труд. А кто в этом сомневался, тех быстро приводили в чувство комплексом мер начиная от перевода на участки с ничтожной добычей и заканчивая воспитальными мероприятиями участкового. В шахтерских поселках руководство шахт могло все: уволить жену из столовой, выселить из барака, в конце концов просто посадить. Десятилетиями в местных руководителях воспитывалось уничижительное отношение к простым шахтерам. Сомнительного человеческого материала было не жалко – всех этих бывших крестьян, спецпереселенцев, «западников» жалеть не приходилось. Главное – план любой ценой, а человеческого материала хватит.

В это мутное время в шахтерских поселках буйным цветом распукается блатная романтика, как естественная реакция на официоз властей. Вспомним В.Высоцкого:
Спустился в штрек, и бывший зек –
Большого риска человек
Сказал: «Беда для нас для всех, для всех одна:
Вот раскопаем, он поять,
Начнет три нормы выполнять
Начнет стране угля давать – и нам хана»
(Случай на шахте).

Однако не все зеки спускались в штрек, большинство из них оседали в городских пригородах – Нахаловках, Пивновках, Шанхаях, где отравляли своим смрадным присутствием жизнь населения, вовлекая часть шахтерской молодежи в свои грязные дела. И была черта, которая объединяла урок с шахтерским начальством – и те и другие одинаково презирали работяг, в поте лица добывающих уголь, и те и другие стремились жить за счет простого человека. Уровень преступности в промышленных районах Донбасса всегда был на голову выше нежели в целом по стране и подпитывался он безысходностью жизни в шахтерских поселках.

Конечно были и праздники и медали и съезды шахтерских передовиков. Но это не меняет главного: в стратегическом плане Донбасс десятилетиями загоняли в депрессивное состояние, и в конце восьмидесятых дотации нашему шахтерскому региону уже составляли 12 миллиардов полновесных советских рублей.

Вот с такими проблемами и вошел Донбасс в бурные девяностые, когда править бал начали «спортивные» урки, ужаснувшие своим беспределом даже именитых воров. В девяностых Донецк далеко превзошел Чикаго времен сухого закона по беспринципности, жадности и жестокости, прежде всего по причине невероятно быстрого слияния шахтерского генералитета с уголовниками новой формации. Они с невероятной быстротой подмяли под себя Донбасс и жадными лапами потянулись в другие регионы. Но для этого нужно было «взять» Киев.

Тут то и пригодился Виктор Янукович. Вроде бы и администратор, вроде бы и авторитет, а главное – легко управляемый и способный на … Именно его, с благословения Кучмы выдвинули на первый поход по «взятию» свободолюбивого Киева. Однако вышла осечка. Янукович и его «спортивная» команда во время первого прихода повели себя как рекетиры-беспредельщики, что вызвало серьезную оппозицию не только к нему, но и ко всем «донецким». Помните анекдот: молодой человек устраивается на работу. Все хорошо, но кадровик просит рассказать свою биографию. Молодой человек: «Я родился в Донецке». Кадровик: «Попрошу не угрожать».

Многие столичные, да и не только, бизнесмены потеряли в те годы свои капиталы и дела. Некоторые и жизнь. А выжившие с ужасом думают когда к ним заявятся «спортивные» ребята и сквозь зубы процедят - «Сколько?».

В 2004 году Кучма, выдвигая Януковича в президенты думал — народ будет просить меня порулить державой в третий срок дабы не отдать ее в лапы человеку со сроком. «Вы еще будете жалеть за мной!» - сказал Данилыч под конец.

В 2010 году Янукович опять претендует на наивысшую государственную должность. Изменился ли он?

Внешне, да. За пять лет американские наставники неплохо выдрессировали своего подопечного. Заставили постоянно «рисоваться» в святых лаврах. Запретили обувать страусинные туфли и появляться на людях с клюшкой для гольфа ценой почти в миллион долларов.

Внутренне — не изменился! Янукович в борьбе за власть стал злей и циничней. Его дабы его не «прорвало» в период кампании изолировали. За кандидата чаще говорят другие. И не только потому, что Янукович тупит и путает Бабеля с Бебелем — а потому, что ему невыносимо хочется отдать своим «уркам» преждевременный приказ: «Мочите козлов!».

Николай Загородный