Мысль об укоренении в Украине двухпартийной системы была впервые высказана Юлией Тимошенко после назначения В.Януковича Премьером. Судя по всему, тогда это был тактический ход лидера БЮТ, сделанный в попытке получить поддержку Партии регионов в вопросе о роспуске парламента и досрочных выборах.

 

Тем не менее, аргументация Юлии Владимировны в целом соответствовала реальности, что бывает с этим политиком не часто. Действительно, в случае досрочных выборов осенью-зимой 2006 года БЮТ и Партия регионов получили бы дополнительные голоса за счёт аутсайдеров предыдущих выборов, как тех, кто не преодолел 3%-ный барьер вообще, так и СПУ, КПУ и «Нашей Украины».     Правда, гарантия, что три последние силы вообще не попадут в  Раду отсутствовала.

 

Тогда регионалы не купились на заманчивое предложение. Во-первых, невозможно было точно просчитать расклад голосов в новой Верховной Раде. Партия регионов однозначно набирала раза в полтора больше, чем БЮТ, но неясно было кто из трёх оставшихся партий и с каким результатом попадёт в парламент. Во-вторых, уже имея готовое парламентское большинство и своё правительство, не было смысла рисковать и вновь вступать в коалиционный торг. В-третьих, Ющенко тогда ещё обладал куда большими фактическими полномочиями и авторитетом, а регионалы не успели укорениться в органах исполнительной власти и почистить их от оранжистов. Виктор Андреевич мог второй раз не поддаться давлению и отказаться вносить Януковича на пост Премьера, даже, если бы ПР получила бы убедительное большинство. Более того, парламентский кризис сразу после выборов дал бы президенту убедительный аргумент в пользу отмены политреформы.

 

Однако, тот факт, что в 2006 году идея форсированного перехода к двухпартийности не сыграла, не значит, что она отброшена вообще. Регионалы в принципе не склонны спешить. В американской системе партийных символов, они, несомненно, выбрали бы себе уважаемого неторопливого слона, в то время, как БЮТ подошёл бы нервный, брыкливый осёл. Юлия Владимировна потому часто и проигрывает, что пытается с налёту получить сразу всё и немедленно, в то время, как Партия регионов вначале создаёт мощный базис своих будущих успехов и обеспечивает позиции для отступления, на случай поражения.

 

На сегодня уже ясно, что к следующим парламентским выборам «Наша Украина», если и будет существовать, то исключительно в сердцах своих самых ярых адептов, для которых история после «майдана» закончилась. Как политическая сила, эта партия не состоялась. Не состоялась, прежде всего, потому, что «не заметив» перехода к парламентской республике продолжала делать ставку на президентское самодержавие, а потому, так и не превратилась из случайного сброда амбициозных ничтожеств, проведенных в Раду  под омофором ющенковской харизмы в реальную парламентскую партию. БЮТ сейчас, с куда большим основанием, чем даже пол года назад может рассчитывать на перетекание к нему всех оранжевых, националистических и право-либеральных избирателей, ранее ориентировавшихся на нашистов. Первая нашеукраинская «ласточка», в виде НРУ Тарасюка уже начала свой перелёт. Остальные не замедлят.

 

СПУ Мороза вряд ли сумеет оправиться и очиститься от славы партии политических шакалов и перманентных предателей, заработанной с лёгкой руки Сан Саныча, предавшего в 2004 году ту часть своего электората, для которой были неприемлемы радикально-националистические воззрения Ющенко, а в 2006 – и тех, кто поставил на оранжевую идею. Фактически избиратели этой партии уже сейчас разошлись: кто к регионалам, кто к КПУ, а кто и к БЮТ.

 

Казалось бы на КПУ, с каждым годом теряющую проценты и в 2006 году балансировавшую на грани пролёта мимо парламента, можно не обращать внимания. Но с этой политической силой дело обстоит не так просто, как с СПУ. Действительно, коммунистический электорат сокращается по естественным причинам: он изначально был самым пожилым и сейчас многие из тех, кто голосовал за коммунистов в 1994 году, уже просто умерли. Но, по большому счёту, значительная часть избирателей Партии регионов идеологически ближе к коммунистам, чем к донецким угольно-металлургическим баронам. В 2006 году эти люди проголосовали не за Януковича и Ахметова, а против Ющенко, за покойного Кушнарева и лозунги второго государственного языка, переориентации внешней политики на Россию, отказа от проНАТОвской и проамериканской риторики, за федерализацию и за проведение политики государственного патернализма в социальной сфере.

 

Часть этих обещаний регионалами уже никогда не будет выполнена, по части их позиция является двойственной, действия неуверенными, а политика постоянных компромиссов с бессильным Ющенко раздражает избирателей. Конечно, проблема обвального (ниже проходного барьера) падения рейтинга перед Партией регионов не стоит. Свои 15% она возьмёт почти в любом случае. Но для гарантированной победы и сформирования однопартийного кабинета в 2011 году регионалам необходимо процентов сорок, а лучше сорок пять. Между тем, оставшиеся юго-восточные проценты могут распределиться между коммунистами и ПСПУ Витренко, которая на всех последних выборах стабильно удерживает 3-3,5% базового электората. В таком варианте (даже, если в парламент попадёт только КПУ) регионалам придётся  удовлетвориться правящей коалицией на значительно худших для себя условиях, чем нынешние.

 

С другой стороны, у БЮТ также рождается новый конкурент, в виде столь же популистского, но более радикального (как всякая внепарламентская сила) движения «Народная самооборона» Луценко. Экс-министр внутренних дел пытается предложить право-либеральным и радикально-националистическим силам более привлекательную партийную нишу, чем эклектично-популистский БЮТ. При благоприятных условиях, Луценко способен откусить у Тимошенко процентов десять голосов.

 

Ясно, что угрозы идее двухпартийности существуют как на Юго-Востоке, так и в оранжевом лагере. Пока они являются теоретическими, но кто знает, как развернётся ситуация к выборам 2011 года. Поэтому,  Партия регионов и БЮТ, как ведущие силы двух противостоящих лагерей, объективно заинтересованы в сотрудничестве по маргинализации и вымыванию из активной политики своих потенциальных конкурентов.

 

У них для этого есть прекрасные возможности: вместе эти две силы обладают контрольным пакетом в парламенте, контролируя конституционное большинство и имея возможность корректировать законодательную базу под свои потребности. Кроме того, БЮТ и Партия регионов единственные в Украине на сегодня являются более-менее классическими парламентскими партиями крупного капитала. Украинский олигархат собрался именно в этих двух лагерях, а провал на прошедших выборах блока Литвина, Вече и других потенциальных альтернативных олигархических проектов, а также неизбежная аннигиляция СПУ и «Нашей Украины» будет только усиливать приток крупного капитала в эти две политические силы. Для закрепления своей исключительности им необходимо лишь укрепить контроль над местными парторганизациями и представительствами в местных органах власти, а также не растерять поддержку электората, сохранив стабильный базовый рейтинг на уровне 20-25%.

 

Фактически с принятием законов о Кабмине, об оппозиции и об императивном мандате для депутатов местных советов регионалы и БЮТ уже начали готовить для себя комфортные условия работы в рамках будущей двухпартийной системы. Однако единичный факт сотрудничества парламентских фракций был, во многом ситуативным. Нет уверенности, что обе политических силы реально понимают насколько близки их интересы, после вынесения за скобки Ющенко с его секретариатом и смешными надеждами на возвращение полномочий. Ни ПР, ни БЮТ явно не располагают программой законодательной деятельности, направленной на очистку политического пространства от конкурентов, после чего они могли бы сменять друг друга у власти бесконечно.

 

Прежде всего, у обеих политических сил отсутствует понимание того, что главное противоречие украинской политики является не социальным противоречием между бедными и богатыми, а цивилизационным противоречием между Юго-Востоком и Западом, при колеблющемся Центре (сегодня склоняющимся к Западу, но пятнадцать лет назад бывшим вполне восточным). Все выборы делили страну именно по этой линии. Поэтому и реальная двухпартийность возможна только при условии смены друг друга у власти Юго-Восточных и Западных партий. При этом последние могут рассчитывать на большинство в парламенте только при условии их поддержки в центральных регионах.

 

Техническое решение проблемы, за счёт усиления контроля над базовыми регионами БЮТ и ПР, за счёт ужесточения условий регистрации партий, установления финансового барьера для их участия в выборах и повышения проходного барьера в парламент являются паллиативом. Они могут решить проблему для БЮТ и регионалов на время, но как только появится политическая сила, сделавшая ставку на цивилизационный раскол, она моментально вытеснит своего конкурента – не важно будет им БЮТ на Западе, или регионалы на Востоке (так лейбористы сменили вигов-либералов в английской двухпартийной системе). Именно на этом сейчас строит свою кампанию Луценко, пытающийся отобрать у БЮТ Запад. Поддержка Центра может отсрочить уход блока с политической арены, но она не отменит конечного результата. Центральные регионы вторичны, они присоединяются либо к одной, либо к другой цивилизационной модели и к поддерживающим её партиям и политикам. Это, кстати хорошо видно на примере СПУ и блока Литвина. Обе силы делали ставку на центральные регионы. В результате, ни Мороз, ни Литвин не смогли и уже никогда не смогут сделать серьёзную заявку на президентство. СПУ все годы стабильно сокращает своё присутствие в Раде и в следующую каденцию, скорее всего, выпадет из парламента, а блок Литвина так туда и не попал.

 

Кстати, и опасения раскола страны в случае, если партии будут педалировать реально существующий факт цивилизационного разлома, беспочвенны. Наоборот сменяющие друг друга у власти и в оппозиции юго-восточная и западная партии будут заинтересованы в сохранении системы, обеспечивающей их двухпартийное господство в политике. Это существенно снизит их приверженность популистским лозунгам, снизит накал борьбы (не получилось на этих выборах, получится на следующих – жизнь не закончилась), гарантирует политическую стабильность в государстве.

 

Ни одна партия, знающая, что через пять лет она гарантированно будет у власти и имеющая комфортные условия существования в оппозиции не покусится на целостность государства с которого она кормится. Партии сами будут заинтересованы в маргинализации радикалов на обоих флангах и в этом им поможет крупный капитал. В США радикал не может прийти к власти, даже если он является мультимиллиардером, потому, что против него объединятся все остальные крупные состояния страны, а также партийные аппараты республиканцев и демократов и контролируемый партиями бюрократический аппарат.