Мало кто из украинцев, следящих за внутриполитическими событиями (не говоря уже об экономике), до сих пор остаётся в неведении относительно привычки отечественных олигархов к ведению друг против друга перманентных боевых действий. Это может быть и официально объявленная война, и периодические «зачистки», и отдельные диверсионные акты, чередующиеся с партизанскими набегами, но гром орудий на финансово-экономических фронтах не затихает ни на минуту, а заключаемые между различными финансово-политическими группами союзы бывают столь кратковременными и настолько подвержены изменениям, что за ними просто невозможно уследить. По сравнению с ними, переход Гитлера от «Мюнхенского урегулирования» к заключению пакта «Риббентроп-Молотов», а затем к нападению на СССР, 22 июня 1941 года, можно считать образцом политической стабильности и последовательности.
Однако, людей, сколотивших огромные капиталы в ничтожные сроки и имеющих полную возможность наслаждаться своим богатством, трудно заподозрить в том, что они рискуют всем (иногда даже жизнью, не говоря уже о свободе) только ради удовольствия досадить соседу-богатею. Тем более, что каждый из них не может не понимать, что в Украине всё равно никогда не будет одного единственного олигарха – уничтожишь одного конкурента и тут же, на его место, получишь нового.

Первое, лежащее на поверхности, объяснение столь упорного желания уподобиться паукам в банке определяется историей возникновения крупного бизнеса в Украине и имеет внутриполитическую подоплёку. Как мы помним, все по настоящему крупные состояния создавались благодаря близости к власти, которая в буквальном смысле слова «назначала» миллионерами, передавая в управление пакеты акций высокорентабельных госпредприятий, позволяя их затем банкротить и приватизировать за бесценок. Таким образом, наибольшей привлекательностью для капитанов нарождавшегося украинского бизнеса обладали государственные должности, дающие контроль над распредением государстенных же ресурсов.

Проиллюстрируем эту мысль: в Европе вторую строчку, после главы правительства занимает министр иностраных дел (в большинстве случаев являющийся единственным вице-премьером). В США Госсекретарь – третье лицо в исполнтельной иерархии по протоколу и второе, по значению. Далее, по престижности, следуют посты министра финансов, внутренних дел, обороны, юстиции. Украинская практика исходит из противоположного. Наиболее престижные должности, Первого вице-премьера и вице-премьеров, связаны с экономикой. Гуманитарный вице-премьер, по неофициальной табели о рангах, находится где-то во втором десятке правительственных чиновников. Зато очень ценятся должности министра экономики, сельского хозяйства, главы Налоговой администрации, председателя Госкомрезерва. Более того, должности руководителей некоторых НАКов оказываются более привлекательными для украинской политико-экономической элиты, чем едва ли не половина министерских должностей. Даже относительный интерес, проявляемый бизнес-элитой к постам министров обороны, внутренних дел и юстиции, объясняется больше доступом к материальным ресурсам, подконтрольным их ведомствам, распределению государственных заказов и влиянию (юстиция) на разрешение имущественных споров, чем чисто политической престижностью указанных ведомств. Однако назначения на все правительственные посты и должности руководителей госмонополий находятся в руках Президента и Премьер-министра, у каждого из которых кандидатов в олигархи среди родственников и знакомых значительно больше, чем «хлебных» мест в стране.

В связи с этим, создание украинских бизнес-групп легко отслеживается по срокам нахождения в должности глав государства и правительства. Едва ли не первый в стране бизнес-политический проект, осуществленный «великолепной семёркой» и известный ныне под всеобъемлющим названием СДПУ(о), родился под протекторатом Президента Кравчука, который и ныне входит в руководящую обойму партии. Три кризисных момента холдинг пережил именно в связи с изменениями в составе исполнительной власти. Первый был связан с премьерством, а затем началом президентства Л.Кучмы. Бизнес «великолепной семёрки» (тогда ещё не пришедшей к социал-демократическим ценостям) испытал серьёзное давление и его удалось сохранить только за счёт достижения договорённости с новой властью, которая, в частности, лоббировала выход на общеукраиснкую арену финансово-экономических групп, начавших оформляться в Днепропетровской области.

Второй кризис настиг будущих социал-демократов во время премьерства П.Лазаренко. Поддерживая создание империй «Интерпайпа» и «ЕЭСУ», перераспределяя в их пользу государственные ресурсы, Павел Иванович в принципе не склонен был считаться с интересами уже существующих групп, особенно, если они сохраняли политическую и экономическую независимость от главы Кабмина. В результате, ещё относительно слабый тогда украинский бизнес, не смог противостоять давлению Лазаренко даже объединёнными силами и в стране всерьёз заговоили о том, что вскоре вся экономика перейдёт под полный контроль Премьер-министра. Именно невиданное ранее экономическое усиление главы правительства позволило альтернативным бизнес-группам и чиновничьим кланам объединёнными усилиями убедить Президента в том, что рост финансово-экономической мощи Премьера угрожает властным прерогативам Л.Кучмы и коммерческим интересам его семьи, что и закончилось отставкой Лазаренко. Насколько важен правительственный пост показала дальнейшая судьба олигарха. Попытка бороться за власть, опираясь на капитал закончилась разгромом, в кратчайшие сроки, и политической, и финансово-экономической базы Лазаренко, а также уголовным преследованием.

Третий кризис подстерёг социал-демократов с приходом к власти правительства В.Ющенко. Получившая пост вице-премьера по ТЭК Ю.Тимошенко не только унаследовала от своего бывшего патрона П.Лазаренко бизнес-противоречия с СДПУ(о), но и не была обучена иной практике конкуренции на бизнес-пространстве, кроме силового давления, с использованием должностных полномочий. Результат конфликта на энергетическом поле известен – правительство Ющенко было отправлено в отставку, а против Тимошенко были возобновлены угоовные дела. Характерно, что попытка возобновления лазаренковской практики, даже в несравнимо меньших масштабах, автоматически привела к объединению против Ю.Тимошенко и оказывавшего ей покровительство В.Ющенко всех парламентских фракций, организованных финасово-политическими группами для лоббирования своих интересов, что и позволило инициировать отставку правительства. В данном случае, Президент, уверенный в своей способности контролировать слабохарактерного В.Ющенко, вынужден был согласиться на его отставку под угрозой испортить отношения с наиболее влиятельными ФПГ, контролировавшими на тот момент парламентское большинство и публично заявлявшими о своей готовности пойти на союз с коммунистами и реставрацию их представительства в руководящих органах Верховной Рады третьего созыва, в случае, если правительство не будет отправлено в оставку. Возвращаясь к процессу рождения украинских ФПГ, напомним, что т.н. старшая донецкая группа, которая сейчас в значительной мере утратила самостоятельность в виду роста империи Ахметова (но при благоприятных условиях может перейти в оппозицию к земляку) обязана своим рождением и процветанием относительно короткому периоду, когда и.о. Премьера был Е.Звягильский. «Интерпайп», сохранившийся и процветающий до сих пор, благодаря переориентации В.Пнчука на Л.Кучму, которая была скреплена родственными узами, был «выведен в люди» П.Лазаренко. Бизнес-империи П.Порошенко и Е.Червоненко достигли своего расцвета при правительстве их свойственника В.Ющенко. Впрочем, для Евгения Альфредовича характерно ещё и раскладывание яиц по разным корзинам, что выражается в традиционном поддержании хороших отношений с президенсткой семьёй и в частности с Людмилой Кучмой, забывающей ради владельца «Орлана» даже о своём бытовом антисемитизме. Естественно, нельзя пройти мимо последнего совпадения – бурный расцвет ахметовского бизнеса, объединившего под своей эгидой ранее достаточно мозаичный финансово-экономический истеблишмент донецкого региона и расширяющегося не только на прочие регионы Украины, но и за её пределы, совпал с переходом Кабмина во владение донецкого клана. Ранее не случалось, чтобы Премьерская должность и финасово-экономический блок правителсьва практически полностью отдавались бы на откуп одной ФПГ.

В то же время, в Украине существует и пример использования внешнеполитического и внешнеэкономического факторов, для обеспечения создания и развития крупной ФПГ. Так группа «Приват» не была замечена в особено близких контактах с близким окружением Президента или с созданием прочного лобби в Кабмине (быстро разошедшийся с ней С.Тигипко не в счёт). Зато она опиралась на поддержку американского капитала еврейского происхождения именно тогда, когда украинское руководство определяло США как своего главного стратегического партнёра и рассчитывало на серьёзные экономические и политические дивиденды от сотрудничества с Вашингтоном. Причём, быстро убедившись, что на существенную помощь украинской диаспоры расчитывать нечего (в виду её политической и экономической маловлиятельности), руководство Украины попыталось использовать лоббисткие возможности еврейской диаспоры. Такой подход был вполне логичен, поскольку значительное количество евреев, эмигрировавших в США и Израиль в последние 40 лет, рождены в Украине. Не случайным было и быстрое установление дружественных отношений с государством Израиль, несмотря на то, что это ослабляло позиции Киева в арабском мире, в котором Украина была заинтересована как в альтернативном поставщике энергоносителей и потребителе продукции украинского экспорта (в основном военного и двойного назначения). Мы не будем разбирать причины, по которым отношения с США так и не достигли желаемой близости, но отметим, что проблемы «Привата» совпали с переориентацией внешней политики Украины с США на Россию. Кстати и недавняя стабилизация положения группы в ряду украинских ФПГ совпала с появлением информации о том, что «Приват», ранее пренебрегавший политической «крышей», договорился о координации действий с СДПУ(о).

В последние годы, однако, на первый план выходит другая причина, стимулирующая межклановые войны. Мы уже отмечали, что, начиная с правительства Ющенко, украинские ФПГ достаточно усилились для того, чтобы свергать неугодных премьеров, даже, несмотря на отсутствие подобной необходимости у Президента. Таким образом, правительственные посты, сохраняя свою привлекательность для бизнес-кланов, перестали быть единственной необходимой предпосылкой их успехов. Наоборот, теперь уже должности не занимают сами лидеры ФПГ (как это было, например с Лазаренко или тем же Ющенко), на них делегируются второстепеные представители группировок, в то время, как хозяева предпочитают и далее посвящать себя бизнесу, или же занимать посты, дающие им политические рычаги влияния, но избавляющие от ответственности за состояние экономики. Классикой, в этом отношении является поведение СДПУ(о), которая раньше всех применила данную практику. Пост Премьера, в разное время, занимали близкие к социал-демократам, но никогда не входившие в их руководящие органы, Е.Марчук и А.Кинах. Неформальный лидер СДПУ(о) – В. Медведчук предпочитал занимать высокие должности в парламенте и АП, но не в правительстве. Кстати и сейчас политика фракции направлена на то, чтобы закрепить за собой побольше ключевых парламентских комитетов и установить полный контроль над Администрацией Президента и СНБО. За это они готовы жертвовать своей квотой в правительстве. Такая же тактика непрямого воздействия применяется и для контроля над органами юстиции. Суды контролируются, при помощи полномочий Президента и парламента, а Генпрокуратура через Комитет по борьбе с коррупцией и оргпреступностью при Президенте (судьба Пискуна - наглядное подтверждение эффективности подобной тактики). Кстати, и контролирующие правительство «донецкие» выдвинули на посты Премьера и министров отнюдь не лидеров своих ФПГ (исключением служит только ситуация в ТЭК, но там замена Гайдука Клюевым была вынужденной мерой).

В изменившихся условиях продолжение межклановых войн стимулируется тем, что создаваясь первоначально по принципу установления господства в определённом регионе, а затем распространения экспансии во всеукраиснком масштабе, ФПГ концентрировали в своих руках слишком разнообразный бизнес: от энегетики, до лёгкой и пищевой промышленности. До тех пор, пока их активность ограничивалась определённым регионом, конкуренция не выходила за рамки борьбы за раздаваемую государственную собственность. С выходом на общеукраинскую арену и с переориентацией на развитие уже имеющегося производства, украинский бизнес столкнулся с ситуацией, когда ни одна ФПГ не может создать замкнутый цикл, поскольку ряд необходимых ей предприятий контролируется другими группировками. На Западе такая колизия легко решается за счёт обмена блокирующими пакетами соответсвующих предприятий, что позволяет взаимно контролировать пересекающийся бизнес. В Украине подобное, пока, редкость. Во-первых, ФПГ слишком долго боролись друг с другом, чтобы в один момент перейти в режим сотрудничества (силён груз взаимного недоверия). Во-вторых, многие важные предприятия ещё остаются недоприватизированными (ФПГ контролируют их за счёт размещения своего менеджмента) и у конкурентов появляется желание переиграть ситуацию за счёт покупки контрольного пакета акций интересующего предприятия и смены управленцев. Можно предположить, что накал межклановых войн будет затухать по мере того, как всё меньше будет оставаться в Украине привлекательных объектов для приватизации. Учитывая же, что ни одна ФПГ не контролирует полностью ни энергетику, ни металлургию, ни горнодобывающую, ни химическую и нефтехимическую промышленность (даже трубная промышленность поделена на двоих), украинский бизнес уже в ближайшие годы будет вынужден переходить к практике сотрудничества. Наибольшие возможности для дальнейшего развития и победы в мирной конкурентной борьбе появятся у тех ФПГ, которые привлекут к участию в своих проектах иностранный бизнес (т.е. будут обеспечены кредиты на развитие), а также перейдут от практики вертикально интегрированных корпораций, занимающихся абсолютно всем: от производства проката, до выращивания свиней, к децентрализации, при которой владельцы сохраняют контроль над предприятиями за счёт контрольных пакетов акций, при этом каждое отраслевое объединение действует как самостоятельный участник рынка, так, что проблемы куриных ножек не отражаются на работе облэнерго.

В то же время, учитывая экспортную ориентированнность украинской экономики и необходимость, в связи с этим, её государственной поддержки, в системе приоритетов ФПГ будут сохранять важное значение ключевые правительственные и парламенские должности. При этом, постепенно престижность министерских портфелей будет сближаться с западной схемой. После завершения приватизации и окончательного прекращения практики государственного вмешательства в управление отдельными предприятиями и отраслями уйдёт в прошлое стремление обеспечить за своими людьми должности большинства ведомств экономического блока (отпадёт и необходимость существования многих из этих ведомств), тем более, что изменятся их функции. С другой стороны уже сейчас прослеживается стремление, например, СДПУ(о) установить контроль над внешней и внешнеэкономической политикой страны. Причём контроль устанавливается не над самими ведомствами, а обеспечивается через перераспределение их прерогатив в пользу Администрации Президента. На сегодня, наиболее преспективными группировками, способнми стать центрами притяжения для прочих ФПГ в новых условиях, являются СДПУ(о) и «донецкие». На стороне первой политический опыт, жёсткая партийная дисциплина и контроль над ключевыми для проведения «подковёрной» политики должностями. Вторые располагают неограниченными (по масштабам Украины) финансовыми ресурсами и, пока, контролируют правительство. На чьей стороне будет окончательная победа сказать трудно. Больше шансов будет у той группы, которая сможет привлечь в союзники остальных олигархов и заручиться поддержкой влиятелных иностранных партнёров. Для этого, однако, надо, обеспечить союзникам приемлемые условия. Прежде всего, позаботиться о том, чтобы такой союз был с их стороны не вынужденным шагом, а мотивировался соображениями материальной выгоды.

02.02.04

Владимир Павленко