Все началось 15 января. Сведения о резком сокращении прибыли банковской группы Citigroup привели к падению курсов ценных бумаг на Нью-йоркской фондовой бирже. Индекс промышленной активности Dow Jones снизился на 2,2%, Standard & Poor's – на 2,51%. Nasdaq Composite потерял 2,45%. Затем последовало продолжение биржевого кризиса, сделавшегося глобальным. Причина случившегося в том, что массе игроков стало ясно, насколько плохо обстоят в реальности дела с прибылью у многих ведущих компаний. За дорогими акциями, за высокой капитализаций фирм скрывались убытки или проблемы с развитием, ставшие хроническими.

 

21-22 января произошел обвал на всех биржах. Цена на акции рухнули, опустились также бумаги «здоровых компаний» – по которым на рынке нет сведений об убытках или понижении доходности. Даже ведущие корпорации, такие как «Газпром», понесли серьезные потери. Вслед за этим упали цены на нефть. Фондовые рынки вступили в полосу нестабильности, что сразу отразилось на товарных рынках. Неолиберальные экономисты немедленно принялись успокаивать общество, объясняя, что произошла только «корректировка курса акций». Однако 28 января на мировых рынках вновь наблюдалось падение. Новая его волна началась на этой неделе и есть основание, что будет все это продолжаться довольно долго.

 

Мировой экономический кризис начался – это теперь можно сказать с уверенностью.  Биржевой кризис – только первый серьезный сигнал, что большой кризис экономики уже на пороге. Его причина не только товарное перепроизводство, но и колоссальное перенакопление капиталов. После событий 21-22 января фондовые рынки стали чаще подвергаться резким колебаниям, с «корректировками» курса бумаг в сторону понижения. Биржевая нестабильность час за часом будет поднимать занавес, обнажая состояние экономики. Вскоре обнаружится – вот увидите, об этом будет объявлено – о массовых проблемах в сбыте товаров. Вслед за этим по цепочке кризис перебросится в сферу производства. Тогда не признавать его сделается невозможным, настолько очевидно он ударит по карману основной массы населения.

 

В глобальном хозяйстве сложилась ситуация, когда возможности рынков исчерпаны. Производство еще можно наращивать, средств на это у корпораций вполне достаточно, но получать прибыль становится все сложней. В 2007 году мы наблюдали ситуацию, когда во многих странах, прежде всего в США, Великобритании и ЕС  снижались доходы рабочих. Сужение рынков сдерживалось ростом потребительского и ипотечного кредитования. Однако когда выяснилось, что люди не могут покрывать даже процентов дела у банков (не только у Citigroup) пошли плохо. Информация об этом встревожила рынок.

 

Итак, во-первых, налицо не простое перепроизводство товаров «заполнивших рынок», но сужение ряда важнейших рынков. Масса компаний стремилась понижать свои издержки за счет уменьшения заработной платы, сокращения отпусков и продления рабочего дня. От технологического пути снижения себестоимости отмахивались как от слишком дорогого. Производство десятилетиями переносилось в «третий мир» где не имелось рабочего законодательства, профсоюзов, социальной защиты, а заработная плата была многократно ниже. Однако производимые товары должны были продаваться на старых рынках. Суммарно это неминуемо вело к кризису, укоряло его приход.  

 

Во-вторых, мировое перепроизводство именно капиталов является громадным. Их основанная масса сосредоточена на фондовом рынке, поскольку для вложений в реальный сектор в мире почти не осталось мест. В итоге в 2007 году акции росли, а компании все больше буксовали, скрывая убытки и фальсифицируя прибыль. Торговля бумагами процветала. Однако успешно спекулировать акциями можно только когда считается, что за ними стоит устойчивый бизнес. Но как только рынок начинает понимать, что реально скрывается за акциями, происходит падение. Не обязательно это означает падение бумаг всех компаний. Однако вслед за первым падением следует второе, третье и так далее.

 

Первое время падение бумаг пока еще высоко рентабельных компаний может оказаться незначительным. Они даже способны подрасти. Но так только на первой – биржевой стадии кризиса. Когда начнется падение производства, эти фирмы окажутся в менее выигрышном положении. В первую очередь это касается сырьевых компаний.

 

Как скоро кризис может прийти в Украину? Последствия политики разных правительств  последних лет («стерилизация экономики», сочетаемая с эмиссией гривны) сокращают  срок наступления кризиса. И все же, несмотря на сужение потребительского рынка в Украине из-за пожираемых инфляцией доходов населения, кризис проявится в нашей стране несколько позже, чем в ряде других (в первую очередь – развитых) странах. Однако он может оказаться более тяжелым. Поставщики сырья всегда позднее других производителей ощущают наступление экономического кризиса, но оказываются более уязвимы для него. Непонимание этого, а также внешний покой на внутреннем рынке являются причинами бравого поведения отечественных политиков. Вот только нет уверенности в том, что их оптимизм разделяют хозяева горно-металлургических и химических предприятий.

 

Кстати, в последние дни появляется много успокоительных материалов. Это только биржевой кризис, он не коснется тех, кто не владеет акциями – говорят экономисты. Украине, как стране с практически незаметным фондовым рынком, ничего не угрожает у нас большой запас прочности – констатируют многие экономисты и чиновники высшего ранга. В действительности все иначе. Наша страна не исчерпала еще до конца потенциал внутреннего рынка. В 2008 году действительно можно еще ожидать приток в страну иностранных инвестиций. Однако здесь стоит понимать, что дальше ситуация изменится на диаметрально противоположную.

 

Очевидно, что наша власть не располагает никакими серьезными механизмами смягчения кризиса. Выработать их кабинетным способом, а потом применить, ничего не изменяя в стране, невозможно. Поэтому госчиновники полагаются исключительно на собственный оптимизм и золотовалютные резервы НБУ, которые уже начали «худеть». Отечественная экономика является сырьевой, то есть очень уязвимой. Ее структурное переориентирование не выгодно Ахметову и Таруте, Пинчуку и Гайдуку, и еще некоторым другим господам. А потому структурная перестройка не реализовывалась прошедшие десять лет и до сих пор не предполагается к осуществлению. Поэтому для Украины кризис окажется особенно тяжелым. Гайки будут закручиваться, обещания и громкие заявления делаться, а проблемы – только нарастать.

 

Мировая экономика вступает в период завершения большого цикла своего развития. Надвигающийся кризис – не просто кризис перепроизводства. Это кризис эффективности неолиберальной системы, складывавшейся после предыдущего системного кризиса 1968-1973 годов. Одновременно это новый кризис политической гегемонии США. Чтобы выйти на следующий виток развития в мировом хозяйстве должно многое перемениться. Прежняя система эксплуатации мировой периферии исчерпала свои возможности, поэтому не стоит ждать серьезного прихода иностранного капитала в украинскую промышленность. Рабочая сила используется крайне не рационально: миллионы людей с высшим образованием не могут найти работу по специальности (причем – отнюдь не только в Украине). Промышленность нашей страны нуждается в принципиальном техническом перевооружении. Ставка на дешевую неквалифицированную рабочую силу больше не способна давать прежний экономический выигрыш. Требуется очень многое изменить в мировом хозяйстве. Абсолютно недостаточно снизить налоги, как это планируют в США или просубсидировать биржу, как собираются сделать в России. Но там-то, в отличие от Украины, хоть что-то планирую делать!

 

Мировые элиты постараются ничего не менять, но перемены будут зависеть не только от них. Начинающийся мировой экономический кризис обещает быть острым. Одновременно он окажется и затяжным: вслед за падением производства последует продолжительная депрессия. Для сырьевой экспорто-ориентированной Украины, а значит и для нынешнего политического строя кризис может стать последним. Структурная перестройка мирового хозяйства потребует смены экономических приоритетов. Для Украины это будет означать конец господства горно-металлургических и химических корпораций. Поэтому первыми последствиями кризиса в Украине станет ужесточение политического режима, направленное на подавление любых возмущений состоянием хозяйства и требований его переустройства, означающим также смену политического строя. Борьба, вероятно, окажется острой. Любопытный вопрос – кто способен ее возглавить?