 Сейчас немало инвестиционных консультантов предпочитают развивающиеся рынки развитым. Я согласен с ними. Не потому, что инвестиции в развивающиеся рынки свободны от серьезных рисков, а потому, что вижу в развитых странах Запада две серьезных фундаментальных проблемы, решения которым лично я не нахожу. Эти проблемы я бы сформулировал так: соотношение производительности и себестоимости труда и идеология «хорошизма».
Обычно инвесторы на такие фундаментальные темы внимания не обращают, но если планировать инвестиционную стратегию на следующее десятилетие, то именно эти, фундаментальные, вопросы выдвигаются на видные рубежи. Поэтому они достойны обсуждения.
Итак, соотношение производительности и себестоимости труда. 30-40 лет назад, все было понятно. Шведский рабочий управлял экскаватором, а китайский крестьянин вгрызался в землю киркой. Производительность труда шведа была в тысячу раз выше, и это оправдывало стократную разницу в уровне зарплаты. Теперь производительность труда китайцев и в абсолютных цифрах, и сравнительно со шведской, значительно поднялась. И вот что интересно: зарплату и уровень жизни очень легко поднять, но очень трудно, если вообще возможно, опустить. Так шведы (понятно, что Швеция – это пример) и оказались в ловушке своей зарплаты.
Стало совершенно недостаточно работать хорошо: стало необходимо работать во столько раз лучше китайца, во сколько расходы на твое содержание и обеспечение (а в Швеции это намного больше, чем просто зарплата) больше китайской. Пока у китайцев не появилось бульдозеров, это было просто. Когда бульдозеры появились, развитые страны пытались затушевывать эту разницу сначала тарифами и пошлинами, потом из накопленных золотовалютных резервов, потом внешними заимствованиями – а потом этой игре наступил конец. Наступил знаковый момент: Volvo продан китайцам, а SAAB закрыт. И это только первая ласточка. Добавлю, что продажа передовых технологий Volvo китайцам ставит новые проблемы перед другими высокостоимостными производителями автомобилей: недаром BMW сразу же объявила о строительстве крупного завода в Китае.
Проблема себестоимости труда требует фундаментального решения, но политических и экономических методов решения этой проблемы у демократии просто нет. Какая-то часть населения развитых стран обладает навыками, делающими их конкурентоспособными на мировом рынке при любом уровне их доходов. Стивен Спилберг может ни о чем не волноваться: конкурентов у него нет. Но проблема состоит в том, что 80% населения развитых стран не обладают навыками, как либо объясняющими то, что их зарплата в тридцать раз выше китайской. Невозможно шить джинсы за пятнадцать долларов в час, если в Китае их шьют за пятьдесят центов в час. Но так как таких людей в развитых странах 80%, при демократии они обладают абсолютной политической властью. Поэтому вполне вероятно, что корабль экономики развитых стран просто потонет под их тяжестью.
Теперь поговорим о господствующей на Западе идеологии «хорошизма». Идеология «хорошизма» заключается в утверждении, что все хорошо и будет еще лучше, потому что все люди знают, что такое «хорошо» (и только С.Михалков знал – что такое «плохо») и к этому хорошему тянутся. Идеология «хорошизма» привела к громадным позитивным сдвигам в западном обществе, например, к прекращению дискриминации всякого рода, к обретению индивидуумом совершенно реальных и веских юридических и социальных прав. Более того, так как экономика базируется на правах человека и гражданина, идеология «хорошизма» привела к серьезнейшему экономическому и социальному расцвету.
Однако, любая идеология чрезвычайно опасна тем, что она стремится заменить собой реальность. Возьмем американскую школу. Ее идеологическая составляющая очень сильна, и она выпускает убежденных «хорошистов». Но так как многие из них не достаточно хорошо умеют читать, писать и считать, то они либо «приклеиваются» к телевизору и, тяжело работая, послушно делают то, что подсказывает им реклама, либо будучи неприспособленными к жизни в обществе, выпадают из него. То есть, идеология «хорошизма» работает только для тех, кто действительно хорош (в нашем примере – образован). Такие есть, но они – отнюдь не все общество.
Во-первых, идеология «хорошизма» отрицает, что существуют люди, которые, по тем или иным причинам, тянутся к плохому, что принятие хорошего в качестве жизненной основы не есть автоматический процесс или некая данность. Во-вторых, эта идеология отрицает, что существуют как отдельные люди, так и целые нации, которые просто не достигли социально-политического уровня западных обществ. Проведение «демократических выборов» в Ираке и Афганистане – типичные (и катастрофические по своим результатам) проявления идеологии «хорошизма». Анекдот про двух сварщиков: «Извините, пожалуйста, Иван Петрович, но Вы капаете расправленным свинцом мне на голову» – типичное проявление идеологии «хорошизма», но только рассказывать его надо совершенно серьезно, как неприятный рабочий эпизод, а отнюдь не как взрыв матерной брани и драку.
И наконец, идеология «хорошизма» не просто переписывает, а отрицает историю человечества, отказываясь принимать тот факт, что у некоторых людей, а также у целых наций, может быть свое понимание, того что «хорошо», притом - отличное от западного. Для некоторых людей, американское общество открывает все мыслимые возможности. Но надо быть сильным и целеустремленным и не попадать в различные существующие в этом обществе ловушки. Для миллионов американцев, особенно для афро-американцев, американское общество «не работает», причем, если они этого не осознают, тем хуже (для них). Однако, идеология «хорошизма» эффективно препятствует обсуждению этой ситуации и проведению необходимых, давно назревших, реформ.
Не менее страшен «хорошизм» во внешней политике. Только посмотрите, как весело учат иракцев демократию любить! Читатели могут возразить, что так как идеология «хорошизма» призывает мир к хорошему (а это так и есть), то она не опасна. Но это не совсем так. Идеология «хорошизма» отрицает человеческую историю, в том числе, долгий и тернистый путь западных стран к правам человека и демократии, отрицает, что у людей может быть различное отношение к общению на основе принципа «тебе лучше – мне лучше», который лежит в основе демократии, отрицает, что у разных народов есть свои привычки, верования, традиции и культура.
Идеология «хорошизма» доказала, что она очень легко может быть лживой. Вот недавно в Узбекистане прошли «абсолютно демократические» выборы. Как же они оказались такими демократическими? А вот как: Узбекистан – стратегический союзник в войне в Афганистане. Но стоит узбекскому руководству хоть пикнуть против американской политики, как сразу пытки узбекских диссидентов вылезут наружу.
Идеология «хорошизма» призывает к хорошему, но к хорошему призывали и идеологии коммунистов и фашистов. Просто сегодня, без всяких объяснений, мир должен бороться с «глобальным потеплением», а 70 лет назад мир должен был бороться с капиталистами (или евреями). Фундаментальной разницы нет, потому что все эти призывы являются не научными, а идеологическими. Идеологическое общество всегда приносит в жертву интересы людей интересам идеологии, такое общество всегда тяготеет к тоталитаризму.
А теперь возвращаемся к проблеме несоответствия между зарплатой и производительностью труда. Что делать с балластом, с теми, кто хочет шить джинсы за пятнадцать долларов в час и при этом составляет подавляющее большинство электората? Демократическими методами эту проблему не решить, но решение все-таки есть: население находится под тотальным идеологическим контролем.
Что такое демократия? Демократия – это когда люди, квалифицированные в данном вопросе, общими усилиями, в процессе открытого обсуждения, находят лучшее решение. Мы знаем, что при тоталитарном режиме такое обсуждение было невозможно.
Но выясняется, что такая своеобразная «тишина» абсолютно не является необходимым условием для создания тоталитарного общества: информационный шум и, как следствие, атомизация общества, работает ничуть не хуже. И действительно: казалось бы, Интернет создал, наконец, полную свободу слова. Но на самом деле люди просто захлебываются под потоком информации.
Вот недавний пример. Та же Россия имеет целый ряд фундаментальных, угрожающих ее существованию, проблем. Однако Путин готов провести четырехчасовой разговор с народом, во время которого ему успевают задать восемьдесят вопросов. Прогресс!? Сталин управлял страной 30 лет, и за все это время ему не задали ни единого, самого маленького, вопросика!
Но результат-то абсолютно такой же: ни одного действительно важного вопроса Путину задано не было. Наркомания, СПИД, полное отсутствие конкурентоспособных товаров, исчезновение целых отраслей, государственное и негосударственное рейдерство, тотальная коррупция в судах и в органах МВД, тихий переход Сибири под власть Китая, тайная государственная поддержка определенных частных компаний и банков, Геннадий Тимченко и его компания, кошмар на Северном Кавказе, ракета «Булава», состояние дел в армии – ничего этого народ не интересует, зато, народ узнает, что одной отдельно взятой бабушке восстановили упавший заборчик и даже подняли пенсию.
Но, если посмотреть на идеологию «хорошизма», в США ситуация с информационной открытостью не намного лучше, чем у нашего «северного соседа» (хотя, скорее все же по большей мере – «восточного»). Реальные проблемы, серьезно угрожающие самому существованию американской нации, не обсуждаются – и все. Состояние афро-американцев, эпидемия наркомании, война в Ираке и в Афганистане, кошмарная ситуация с ожирением и диабетом (и с пищевыми продуктами вообще), медицинская и страховая мафия, финансовый кризис и его создатели, теракт 11 сентября, возможность государства полностью отслеживать и прослушивать каждого гражданина и отсутствие контроля над этой возможностью, необходимость резко поднять квалификацию миллионов работников или снизить им зарплату – Обама ухитряется сохранять имидж народного и открытого президента ни разу не подняв эти вопросы, как будто их нет. Зато есть собачка президента, черненькая, по кличке Бо.
Наступающее десятилетие может быть насыщенным по-настоящему драматическими событиями. Для России это, прежде всего, быстро изменяющееся соотношение сил с Китаем. Для развитых стран – это необходимость значительного снижения уровня жизни или проблема избавления от трудового и политического балласта, то есть, трансформация демократии в тоталитаризм Информационного Века. Для Китая – это проблема несоответствия экономии и методов управления ею: ведь на деньгах сильнейшей капиталистической державы мира по-прежнему изображен Мао Цзедун. Вот и получается, что китайский вектор развития – демократический, а стран Запада – наоборот, тоталитарный.
А об Украине – ни слова. Кому она нужна?
Петр Сквозняков
|
