Среди созданного и постоянно пополняемого Ющенко пантеона различных клятвопреступников, агентов иностранных спецслужб, пулеметчиков Бабьего яра из Буковинского куреня, галичанских эсэсовцев и профессиональных садистов из ОУН-УПА, как ни удивительно есть и более чем одиозные коммунистические деятели советской эпохи. Причем речь идет не только о каких-то сервильных подхалимах из Спилкы пысьмэнныкив, получавших ордена Ленина, премии и квартиры за облизывание партии и сменяющихся вождей (что они успешно продолжили и при последующих режимах), а самые что ни на есть первосортные палачи, на которых кровь огромного количества жертв. Речь идет о таких пламенных большевиках как Любченко, Хвыля, Шумский и в первую, очередь Николай Скрипник. Дело в том, что именно эти верные ленинцы (а реализовывали они не собственные национальные комплексы, а «ленинскую национальную политику») были лидерами украинизации и проводили ее со всей «подлинно большевистской беспощадностью». Вся эта теплая компания большевиков-украинизаторов хорошо покуражилась во время Гражданской войны, каждому из них приходилось подписывать расстрельные списки и принимать то или иное участие в репрессиях, но конечно Скрыпник полностью вне конкуренции.

Президент в одном из выступлений перед учителями назвал Скрыпника «одним из духовных маяков нации». Ну, понятно, что он имел в виду «свою нацию», мораль которой, как известно, кардинально расходится с моралью цивилизованного мира. Если везде считается преступным убивать, насиловать, унижать людей по этническому и религиозному признакам, то у ющенковской нации все это не только приемлемо, но и трактуется как подвиг свидомого самосознания.

В палаческом рвении Скрипнику равных не было – даже вовсе не сентиментальные коллеги-чекисты считали его маньяком, который не может жить без постоянных убийств. Старый большевик во время Гражданской войны возглавлял в ВЧК наиболее важное подразделение - отдел по борьбе с контрреволюцией, проводивший кампанию красного террора, стоившую России сотни тысяч жизней. Массовый террор был направлен не столько против реальных противников Советской власти, сколько в целом против русской интеллигенции, закономерно рассматривавшейся большевиками в качестве главного противника. О сути проводимой Скрипником работы без околичностей написал в ведомственной газете «Красный меч» один из его подчиненных – председатель Всеукраинской ЧК Мартын Лацис: «Для нас нет и не может быть старых устоев морали и «гуманности», выдуманных буржуазией для угнетения и эксплуатации «низших классов»… Мы не ведём войны против отдельных лиц. Мы истребляем буржуазию как класс. Не ищите на следствии материалов и доказательств того, что обвиняемый действовал делом или словом против советской власти. Первый вопрос, который мы должны ему предложить, — к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, воспитания, образования или профессии. Эти вопросы и должны определить судьбу обвиняемого. В этом — смысл и сущность красного террора…ЧК — это не следственная коллегия и не суд. Она уничтожает без суда или изолирует от общества, заключая в концлагерь».

Понятно, что когда Скрипник с энтузиазмом занялся украинизацией, то проводил ее, применяя испытанные чекистские методы. А занимаемые им должности предоставляли для этого все возможности. «Духовный маяк» трудился не щадя себя наркомом внутренних дел, юстиции, просвещения, генеральным прокурором. Но, все-таки, главные моторы украинизации находились в партийной иерархии повыше, и без них весь раж экс-чекиста ушел бы в свисток. В первую очередь это относится к председателю ВУЦИК Григорию Петровскому, делавшему все возможное и невозможное, чтобы полностью вытеснить русский язык с территории Украины и не его вина, что задача так и не была до конца выполнена.

Однако если Скрыпника Ющенко почти обожествляет, то к Петровскому по непонятным причинам он относится явно несправедливо – памятники председателю ВУЦИК по указанию СП разрушаются, а имя последовательно стирается с карты Украины (остался, кажется, только Днепропетровск). Не могут невежественные историки типа «чего изволите» из института нацпамяти пояснить своему зарплатодателю, что им забыты подлинные свидомые «герои». Одних в «маяки» Виктор Андреевич записывает, а других совершенно облыжно во враги «своей нации». А ведь большевики так старались и достигли значительно большего, чем строитель фаллосов голодомора.

Однако это далеко не единственная несправедливость гаранта, который после окончания тернопольского бухгалтерского ПТУ и университета марксизма-ленинизма явно не прочитал ничего кроме брошюрок о галичанском происхождении Христа, 100 миллионах «жертв голодомора» и 140-тысячелетней истории древних укров, что окончательно добило его и без того слабый разум.

Не меньшие права, чем Петровский на благосклонность Ющенко имеют и персонажи более позднего периода – расстрелянные по одному приговору Военной коллегии Верховного суда маршал Советского Союза Лаврентий Берия, генерал-лейтенанты госбезопасности Павел Мешик и его заместитель в МВД УССР Соломон Мильштейн. После смерти Сталина, рвавшийся к лидерству глава объединенного МВД начал проводить ту же линию, что и спустя тридцать лет Горбачев. Чтобы стать для Запада своим и устранить от власти подозреваемую в нелояльности старую номенклатуру он начал реализовывать меры, имевшие четко выраженный характер государственной измены.

Украины эта протогорбачевщина коснулась самым непосредственным образом. Первым делом Берия провозгласил возврат к ленинской национальной политике, неотъемлемыми составляющими которой была «коренизация» кадров и системные гонения на русские культуру и язык. На Украине это вылилось в массовые увольнения русских и русскоязычных руководящих кадров и начало огаличанивания государственного и партийного аппарата. Причем делалось все без горбачевских розовых соплей – республиканский МВД под руководством Мешика и Мильштейна проводил украинизацию с беспощадностью первых чекистов и формально руководящий УССР ЦК КПУ превратился в ничего не значащий совещательный орган при МВД, без каких-либо возможностей остановить волну русофобии.

Показательно, что даже после падения шефа Лубянки процесс огаличанивания (прежде всего идеологической и культурной сфер) не был остановлен, последствия чего так ярко проявились во время майданного путча 2004 года.

Также благодаря Лаврентию Павловичу бандеровщина не была добита и спустя десятилетия оставшиеся корешки пошли в бурный рост. Берия провозгласил, что в Украине «нет никаких бандитов, а есть только националистически настроенная часть населения». Поэтому все готовившиеся чекистские операции были отменены и более того, Мешик вышел на руководство ОУН(б) с предложением о начале переговоров. Разумеется, переговоры должны были идти не о капитуляции «лыцарей схрона и удавки». Дошло до того, что Берия был готов в принципе согласиться включить представителей ОУН(б) в правительство УССР, не говоря уж о такой мелочи как легализация УГКЦ (игравшей роль религиозного прикрытия террористов), что автоматически бы привело к погрому православных в Галичине.

Кроме того, благодаря бериевской амнистии вышло на свободу и возвратились в родные пенаты множество ранее арестованных бандитов из УПА, которым в годы отмены смертной казни (где не надо коммунисты любили щегольнуть ложным гуманизмом) дали по 25 лет и отправили за колючую проволоку осваивать просторы Крайнего Севера. Когда сейчас упашные недобитки маршируют по улицам не только Лемберга, но и Матери городов русских, то обязаны они незаслуженно долгими годами жизни бывшему руководителю советской госбезопасности.

Если бы не своевременный арест Берии группой генералов под руководством маршала Жукова, то многое из задуманного Ющенко, осуществилось бы значительно раньше. Но и то, что расстрелянный маршал успел сделать - несравнимо с чередой поражений лузеров Бандеры и Шухевича. Неужели он и его верные Мешик и Мильштейн не заслужили признания и хоть скромных памятничков от своего духовного наследника на Банковой?

Дмитрий Донато