Сообщение о том, что визит В.Путина в Украину может и не состояться в этом году не должно удивлять. Президент России не страдает тягой к политическому туризму, а разговаривать с украинским коллегой ему пока не о чем. У Ющенко всё ещё министром иностранных дел работает Тарасюк, рвущийся в НАТО, а главой НАК «Нафтогаз Украины» Ивченко, на полном серьёзе рассказывающий о том, как он будет, начиная с первого января «технически отбирать» (то есть воровать) из трубы, газ, предназначенный для Западной Европы.

Газотранспортный консорциум умер, не родившись. Ивченко отказался сдавать в аренду «Газпрому» украинские газохранилища и крупнейшая в мире корпорация, с которой рада сотрудничать любая страна, кроме Украины, строит новые громадные газохранилища в Калининградской области и Великобритании. Через пять лет северный балтийско-скандинавский маршрут транспортировки газа окончательно станет основным и Украина, с её ржавыми трубами и пустыми газохранилищами вообще никому не будет нужна. Тем более, что не вступив в ЕЭП Киев потеряет огромный российский рынок, а торопясь в ВТО и принимая любые условия Украина уже открыла значительную часть своего рынка перед импортными товарами и скоро окончательно снимет все протекционистские барьеры. В таких условиях шансов на выживание национальная экономика не имеет, а опускаясь на уровень бантустана в центре Европы Украина не может рассчитывать, что лидеры великих держав будут находить время на бессмысленные ритуальные встречи с её вождями.

Ростислав Ищенко, вице-президент Центра исследования корпоративных отношений

Валентина Семенюк имела одну установку партии — она шла на ту должность, которую получила в результате переговорного процесса между президентом Ющенко и Морозом за участие активистов последнего в «помаранчевой революции». И она села на эту должность с только одной целью — защитить государственные интересы. Под этой формулой скрывалась классическая политическая идеология — никакой национализации, и в лучшем случае — денационализация, но отнюдь не реприватизация. И госпожа Семенюк не подозревала, насколько сложна эта работа, ожидая от будущей должности чисто номинально-показательных требований.

Но принцип лояльности к Морозу и его команде, как оказалось, не является окончательным критерием для того, чтобы руководить огромным корпусом государственных предприятий. Ведь на самом деле сегодняшний Фонд Госимущества — не что иное, как маленький украинский госплан и второй Кабмин, и кроме приватизационных и реприватизационных проектов он имеет вторую, не менее важную составляющую — управление государственными активами крупных промышленных предприятий. А это не просто тяжелая — это очень ответственная работа, которая не делается одним человеком — тут нужны хорошо подготовленные топ-менеджеры, имеющие большой опыт руководства предприятиями в коммерческих условиях. Такого не было во ФГИУ раньше, и, тем более, такого нет там сейчас с появлением Валентины Семенюк.

Сначала она пыталась преданно играть отведенную роль. Но через несколько месяцев оказалась втянутой в ожесточенный реприватизационный процесс, и она уже забыла про свои социалистические взгляды, о том, что все предприятия должны либо оставаться в госсобственности (если они еще не приватизированы и не попали на тендер), либо вернуться в госсобственность. И активно стала участвовать в реприватизационных процессах на одной из сторон. Это с одной стороны случайность, а с другой — к этому подталкивала ее часть партийного руководства (нельзя сказать, что это Мороз, но — однопартийцы), имеющие опыт больших коммерческих схем.

Интересно, что этому способствовало также личное вторжение в ее сферу деятельности Тимошенко. И вот эти два фактора (то есть, требование Тимошенко поддержать закон и намеки бизнесменов, которые «работают в соцпартии» и поддерживают другую сторону) привели к тому, что Семенюк оказалась не арбитром в битве двух анонимных транснациональных компаний за те или иные предприятия, а участником одной из сторон.

Естественно, это долго продолжаться не могло. Теперь же фактически единственным объектом для критики осталась Семенюк, и я думаю, что ей будет очень тяжело в ближайшие три месяца.

Виктор Небоженко, директор Агентства корпоративной поддержки «Трейдент».

Первое: на сегодня действует договор между Туркменистаном и Россией о продаже всего избыточного экспортного газа Туркменистаном в Россию (начиная с 2007 года). Договор рассчитан на 25 лет. И, прошу заметить, пока этот договор не аннулирован. Заключить новый договор о поставке туркменского газа на Украину с Туркменистаном, о чем вел речь уважаемый глава НАК «Нафтогаз Украины» господин Ивченко просто невозможно. То есть, Туркменистан не может вдруг увеличить вдвое добычу газа (и тем более — транспортировку), которая и так находится под сомнением. Таким образом, все заявления господина Ивченко о заключении договоров с Туркменистаном на поставку 60 млрд. куб.м газа являются по крайней мере, несерьезными. Что и подтвердил Сапармурат Ниязов.

Таким образом, либо Туркменистан аннулирует договор с Россией, либо у него просто нет возможности заключать новый договор. С другой стороны, исходя из заявлений министра Лаврова, который уже официально возвел политику диктата новых цен на энергоносители для стран, которые являются нелояльными для Украины, можно сделать вывод, что для Украины уже в этом году, в конце этого года, поскольку существует небаланс (дефицит) природного газа, возникнут крупные проблемы.

Но, с другой стороны, я хотел бы напомнить, что Украина не только зависит от России, но и Россия — от Украины. И политикой шантажа, ультиматумов ни Украине, ни России не удастся достичь желаемого. И все-таки, обеим странам придется садится за стол переговоров уже не на уровне министра энергетики, даже не на уровне премьер-министров стран — а все-таки на уровне глав государств. Которые, в свою очередь, должны прибегнуть к максимальному использованию компромиссов, взаимопонимания, получая ответы на свои предложения, чтобы решить-таки вопрос газообеспечения.

К сожалению, сегодня наш президент рассчитывает, что вопрос решится сам собой, возлагая ответственность на премьер-министра и главу НАК «Нафтогаза», который, как по мне, показал неумение решить какие-либо вопросы. Более того, именно Ивченко обострил отношения с Туркменистаном. Его непригодность на данной должности видна уже более полугода. И, считаю, кто бы ни был назначен на его место в НАК «Нафтогаз», на другие должности — вопрос уже может решиться только на уровне президентов Украины и России.

Владимир Сапрыкин, директор энергетических программ «Центра Разумкова».

Очень многие, особенно из Днепропетровской области, с ужасом думают о том, как возвратится легендарный всемогущий и страшный Павел Иванович Лазаренко. Но больше всего, конечно, головной боли будет у сегодня влиятельной и перспективной Юлии Владимировны Тимошенко. И дело не в том, что они когда-то «поделили» наследство «Громады», а дело в неких имиджевых связях между двумя этими политиками. И если Тимошенко сумела из крайне отрицательного негативного имиджа отступить назад, стать политическим героем, то Лазаренко это еще только предстоит — заняться очисткой своего политического имиджа. И в этом смысле ушедшая далеко вперед Тимошенко будет опасаться, что в процессе своего «очищения» Павел Иванович Лазаренко может мешать ее политическим проектам. То есть, захват власти премьерской или президентской. Я думаю, что Лазаренко тоже понимает эту ситуацию, и адекватно ее оценивает. И я думаю, что его «мессидж» о том, что он скоро вернется на Украину — это приглашение к переговорам, прежде всего, для успешной сегодня Юлии Тимошенко и «Батькивщины».

 Таким образом, что у Тимошенко появилось уже двое мужчин — с одной стороны, ей нужно урегулировать проблемы с Лазаренко, а с другой ей нужно выяснить по «гамбургскому счету» отношения с Виктором Ющенко.

Виктор Небоженко, директор Агентства корпоративной поддержки «Трейдент».

В моменты обострения политического противостояния в нашей стране регулярно применяются одни и те же политико-юридические технологии, уже изрядно набившие оскомину, но, очевидно, сохраняющие некое подобие эффективности.

Первая, и наиболее древняя, реанимация «дела Гонгадзе». Обвинения в причастности к убиению журналиста безотказно действуют против любого политика. Первоначально обвиняемыми были Кучма и его «преступный режим», персонифицированный в семействе Деркачей, Юрии Кравченко и Владимире Литвине. Сейчас уже поговаривают о том, что Кравченко сам стал едва ли не невинной жертвой политических махинаций. О роли Кучмы никто не вспоминает, наоборот, он выступает в качестве патриарха-наставника нового режима. Литвина периодически попугивают возможностью пристальнее присмотреться к его роли, но похоже, что спикер, уверенно набирающий очки в предвыборной гонке, не очень-то и боится. Фактически своим остриём дело теперь развёрнуто против Ющенко. Его обвиняют в том, что он, давил на Генпрокуратуру, в результате чего Пискун обвинил лишь исполнителей (причём некоторые сомневаются, что их роль может быть убедительно доказана, если они откажутся от признательных показаний, данных на предварительном следствии). Активно пиарится на этом деле Мороз, для которого Гонгаздзе – козырная карта любой избирательной кампании и ещё пару-тройку политиков третьего эшелона. Можно с уверенностью утверждать, что и через пять лет власти можно будет предъявить претензии по поводу неполноты расследования. В конце концов, дело Кеннеди тоже до сих пор вызывает сомнения и самые противоречивые трактовки.

Вторая технология более свежая, но судя по всему будет затаскана гораздо быстрее, от частого употребления.

Генпрокуратура повадилась возбуждать дела «по факту» нарушений (преступлений), в которых фигурируют имена политиков, отставленных президентом. В число несчастливцев попали Порошенко, Жвания, Червоненко, Матвиенко – все отставники, всех обвиняли в коррупции, во всех случаях обвинения привели к уголовным делам «по факту». Теперь Генпрокуратура может долго и упорно искать, кто к этим «фактам» причастен. В то же время, чистыми оказались Третьяков и Мартыненко. Первый потерял должность, но не в результате отставки, а по причине ликвидации структуры, которую он возглавлял. Второй остаётся лидером парламентской фракции НСНУ. Поразительное совпадение, но в обоих случаях, Генпрокуратура не нашла подтверждения «фактов».

Таким образом, политики, которые могут чувствовать себя обиженными (из-за отставки) находятся на крючке (мало ли как развернётся уголовное дело, возбуждённое «по факту»). Да и роль Пискуна возрастает – это ведь именно он будет решать, кто пройдёт свидетелем, а кто и обвиняемым и когда, какие сведения предавать огласке. Можно ведь прямо под парламентские выборы подгадать с такими фактами, что некоторые партии о местах в Верховной Раде и думать забудут.

В общем-то подобные технологии многократно применялись при Кучме и возвращение к ним свидетельствует о том, президентской команде, начавшей борьбу за сохранение власти после вступления в силу политреформы и избрания новой Верховной Рады, явно не хватает креатива ни для того, чтобы нивелировать эффект от возвращения «дела Гонгадзе», ни для того, чтобы придумать более эффективные методы для давления на бывших союзников и брошенных друзей, которые слишком много знают.

Ростислав Ищенко, вице-президент Центра исследования корпоративных отношений

Prev | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | Next